Хорошо, что мама с папой не дожили
до этого момента. Плохо так думать, но им хотя бы не придется
смотреть на мое изувеченное тело.
Мне показалось, что я услышала крик
подруги, скрип тормозов. Уши резануло с такой силой, что я зажала
их ладонями и зажмурилась, сжалась в клубочек и завалилась на бок,
стараясь занять как можно меньше места.
Раствориться в пыли.
Исчезнуть.
Хотелось заорать, но в уголке
черепной коробки сработал какой-то выключатель, что помешал издать
даже хриплый писк, не то что крик.
Все инстинкты внутри взбунтовались,
предупреждая об опасности. Не самое лучшее место для крика и
истерики, потому что я нутром чуяла, что не одна, поблизости все
еще кто-то есть.
Помни, нет ничего, что мы не
могли бы тебе дать.
– Я это запомню. И лучше молитесь,
чтобы вы и правда могли исполнять все желания.
Подняв к глазам правую руку, я
увидела тонкие линии знака на ладони. Круг с вписанным в него
тонким рисунком стрекозы. Там еще были какие-то символы, но они
остались для меня полной загадкой.
Не все ли равно, что там
написано?
Разобраться бы, как это
работает.
Шум за стеной усилился, и стоило мне
только подскочить на ноги, как дверь трактира отлетела в сторону и,
ударившись о стену, просто рухнула на землю грудой ржавого металла
и щепок.
Порыв ветра ударил в лицо. В глаза
полетела грязная дождевая морось.
– Стой на месте! - рявкнул кто-то
как заправский командир. Я услышала топот ног, бряцание, стук и
тихое рычание.
Проморгавшись, я едва не села там
же, где и стояла.
В трактир набилось человек десять -
все вооруженные здоровяки, с мечами в руках, кровавыми отблесками в
глазах и недобрыми ухмылками. Они расступились всего на мгновение,
пропуская вперед еще одного человека, и сразу же сомкнулись, стоило
ему войти.
– Я же говорил, господин, – подал
голос один из мужиков.
Незнакомец остановился всего в шаге
от меня и откинул назад плотный темный капюшон, скрывавший его
лицо.
Мне пришлось поднять голову, потому
что незнакомец оказался слишком высоким, и, глядя перед собой, я
могла рассмотреть только застежки его плаща и красную вышивку на
груди.
Чувство собственной ничтожности,
будто ты крохотная букашка перед лицом непреодолимой опасности, мне
совсем не понравилось.
Сжав руки в кулаки, я старалась
держаться прямо.
И это было очень сложно, особенно
когда тебя рассматривают холодные, серые, совершенно безразличные
глаза.