Долго смотрю на приборку, в голове постепенно складывается
паззл. Капитан бездействует. Интересно, он настолько во мне уверен?
Или просто такой отчаянный, что готов умереть в любой момент
времени?
Отрубаю маршевые двигатели. Чёрт, это надо было сделать с самого
начала… Какой же я идиот! Подбегаю к панели главных маневровых,
половину перенастраиваю на обратную тягу, другие направляю под
углом для балансировки. Иначе может повести и нам конец.
Чувствую эффект. Вибрации прекратились. Но мы всё равно несёмся
прямиком вниз. Что я делаю не так? Смотрю чертежи, вижу основные
закрылки для балансировке в атмосфере… Ну конечно! А я ковырял
дополнительные. Выпускаю закрылки, тут же начинается тряска
похлеще, чем была.
Капитан начинает смеяться во весь голос.
– Ладно, Антей, посторонись.
Он спокойно подходит к каждой из панелей, переключает те
тумблеры, которые мне и в голову не приходило переключать. Затем
делает и вовсе наоборот, включает маршевые, убирает закрылки,
полностью перенастраивает маневровые. Машина пару секунд трясётся
так, будто всё к чертям сейчас развалится на куски, потом всё резко
выравнивается, стабилизируется. Я чувствую небольшой крен.
После он вырубает маршевые, оставляя лишь маневровые, полностью
перекидывает всю энергию выброса на левый борт, корыто делает
резкий поворот. В это время он подходит к небольшому мониторчику на
панели управления, чешет подбородок.
– А ну да, совсем забыл, точно.
Подходит к дальней части мостика, разбивает стекло одного из
пятнадцати рычагов, о назначении которых я даже не знал. Слышится
отдалённый грохот, машина как будто воспряла духом, ещё немного
выровнялась и разворот стал гораздо мягче. Кажется, он сбросил один
из топливных отсеков. Надеюсь, пустой.
После этого он так же спокойно подходит к штурвалу, немного
калибрует вручную, глядя на лампочки и прислушиваясь к трелям
электроники. Кивает головой, отходит в сторону и указывает ладонью
на окно, приглашая меня посмотреть.
Через несколько мгновений после этого движения весь туман за
окном пропадает, а моему взору открывается вид планеты, на которую
мы прибыли. Пустынная, красно-оранжевая, чем-то напоминающая Марс,
да только с непонятными зеркальными озёрами серо-зелёного цвета.
Повсюду наблюдались испарения, будто в каждом сантиметре этого
места находились подземные гейзеры. Несмотря на крайне непривычный
гористый ландшафт с загибающимися верхушками скал, будто на них
кто-то непрерывно дул несколько столетий, зрелище было поистине
завораживающее.