Но за окном новые звезды, иная сторона света, иной город и иные
проблемы. Иной я, и пусть внешне всё тот же, но внутри есть
кардинальные изменения, и я не знал, что с этим делать. Темный
путь, куча убийств, желание пожирать жизнь, император. Ни минуты
спокойствия и постоянная угроза моей жизни. Меня могут прирезать за
что угодно и где угодно.
Пусть я уже не свечусь в темноте, но мне плохо на закате и я
представляю, как будет плохо и больно на заре. И потому надо
насладится тем, что имею.
А сейчас тишина и прохлада, а за окном уже царит тьма.
Лежал я в кровати не один, так получилось, сам не знаю как.
Изменения были даже в этом, ведь раньше я всегда засыпал один.
Там внизу бедный старик Данте был занят, усердно скрипя пером, и
изредка ругался во тьму. Он писал книги, которые всё же пострадали.
С некоторых книг слетели руны и их обновляли, некоторые книги
обиделись и треснули. Перенос, телепорт, называй его как хочешь,
меняет книги. Что уж тут говорить обо мне.
Так и лежал я, тихо поругиваясь на Лили, которую даже хотел было
искать, но где? В ночи, среди тысяч питейных заведений? Эта оторва
с рубиновыми волосами испарилась и даже записки не оставила.
Лили просто пропала, никто ее с самого утра не видел, словно ее
не было, но есть у меня подозрение, что сестру надо искать где-то в
храмовом районе.
— Ну чего ты не спишь? — потерлась об меня щекой Катарина. —
Закрой глазки и засыпай.
— У меня тут есть вопросы. Почему ты спишь со мной? — возмутился
я.
— Ты не стабилен головой после боя и изменения пути, —
промурчала Катарина. — И я, как друг, должна помочь тебе, даже
ночью.
— А друзья всегда спят голыми вместе? — ухмыльнулся я.
— Это неуловимые тонкости дружбы, — промурчала Катарина. — Не
зли меня.
— Хм-м, а может стоит? — провел я рукой под одеялом. —
Позлить?
— Котя, так ты проснулся? — ахнула девушка и ночь стала
томной.
А в окошко светила луна, темная ночь меняла меня, и когда под
первые лучи солнца коснулись этой бренной земли, я уснул.
Нет, все таки Драг был прав, не стоит мучатся от темного пути,
им надо наслаждаться, и этой темной ночью я немного насладился.
Хуже уже не будет, думал я. Наслаждайся моментом, думал я.
И настало утро, свет, казалось, прожигал крышу и у меня царила
страшная духота. Внизу орали, а мне хотелось опять оказаться в
колодце.