Солнце словно собиралось сорвать крышу и сжечь меня своими
лучами. Как же больно, плохо, как хочется спать, а эти внизу опять
какой-то ад устроили.
— Ты, плутовка рыжая! Ты что творишь?! — кричал Данте. —
Безмозглая жрица! Нет! Еще раз нет! Ты нас тащишь из огня в жерло
вулкана!
— Не-не-не, старикан! Ты меня с пути не собьешь! Остынь, если не
хочешь получить по морде сковородкой! — вопила Лили. — Я хочу свою
землю! Я хочу титул, а не быть просто Лили!
— Дура рыжая! Титул не изменит тебя, не сделает лучше! Ну ты ей
хоть скажи! — кричал Данте. — Помогать мы ей не будем!
— Я рыжая, но не дура! — возмутилась Катарина. — Лили, бей его
сковородой! Старый совсем сума сошел! Ничего не понимает.
— А я вам говорю, что я туда не пойду! Девки, вы с ума
посходили! — прокричал Данте. — Лили, а ну убери сковородку.
— Я буду баронессой! Даже через твой труп! — прокричала Лили. —
Если потребуется!
Да что у них там случилось? Я пытался одеться и недовольно
шипел, словно кот, на лучи света, и накинул на окно одеяло.
Вчера казалось, что я как-то договорился с солнцем, но это было
лишь временное перемирие.
А сейчас физически я чувствовал, как свет убивал одеяло и
причинял боль мне. И даже микробам, которые умирали на свету.
Солнце враг всему живому, жара это убийца.
Окатившись ведром воды, которое традиционно стояло у кровати,
прямо на чердаке, я почувствовал облегчение.
Все-таки с этой темной стихией куча проблем, оно и правда,
говорят же, что люди это люди, а все остальные маги стихийники это
изменённые. Даже просто силачи людьми уже называться не могут. И я
уже давно не человек.
— Опять он водой обливается! Арно! Внизу книги! — прокричал
Данте со злостью. — Хватит портить мне книги!
— Я контролирую воду. До книг она не доберется, — ответил я,
собирая силой воли воду на себя с пола, чтобы ни одна капля не
навредила ни деревянному полу, ни, тем более, книгам.
Вниз я не хотел идти, там у них явно какие-то проблемы, а закон
мироздания прост до невозможности.
Пока ты не подходишь к тем, кто обсуждает проблемы, это не твои
проблемы. И как только я спущусь на кухню, это станет моими
проблемы.
— А мне проблемы не нужны, своих хватает, — но у моего живота
были иные мысли. Он жалобно пробурчал, напоминая, что я не ел уже
три дня. — Я жрать хочу.
Кажется, постепенно перестройка организма прошла, и теперь
помимо жизненной энергии мне нужна простая еда. И это хорошо,
значит, во мне становится больше человека, но почему тогда солнце
всё ещё вызывает столько боли и ненависти?