– Я слово держу. Один выстрел, так один. Но в ближайшее время
заглянешь в столицу и принесешь свои извинения моей невесте лично,
– наказал мне князь.
– Если к тому времени Ваша светлость не найдет другую, – сухо
заметил Петр.
Князь Орлов скривился, но никак не прокомментировал
сказанное.
– Обратно в имение. Сегодня будем пить! – бодро выдал князь и
снова подкрутил усы. – Терпеть не могу ездить по ночам. Ты же не
против, если мы задержимся до утра? – все же решил спросить он
моего мнения.
– Буду только рад.
Орлов кивнул и пошел к машине. Глеб поспешил за ним. Нечаев
подобрал брошенный князем пистолет, отряхнул и вернул в коробку.
Потом попытался взять мое оружие, но я придержал пистолет за
ствол.
– Это же не случайность, так?
– Не понимаю, о чем вы, – отозвался капрал, продолжая мягко
тянуть оружие на себя. – Случилось ровно то, что случилось.
– И что же я должен за это? – даже после переноса сознания в
чужое тело в чудеса я не верил. Особенно если к ним причастны
люди.
– Возможно, услугу, – уклончиво ответил Петр.
– И какую же? – я все же выпустил пистолет и позволил Нечаеву
убрать оружие обратно в коробку.
– Исключительно ту, что послужит на благо Российской империи. –
Нечаев со щелчком захлопнул крышку. – И лишь тогда, когда
потребуется. Не переживайте, вас известят.
Проснулся я от чьих-то причитаний. Голова раскалывалась, во рту
пересохло, а по телу растеклись неприятные ощущения – оно и
немудрено, ведь я уснул прямо в кресле у камина. И сколько мы вчера
выпили? Или уже сегодня?
За окном во всю светило солнце, и весело щебетали птички.
Несмотря на тяжелое похмелье, денек обещал быть хорошим. Я встал, с
хрустом потянулся и огляделся: гости куда-то подевались. Надеюсь,
это не князь там воет за стенкой.
– Прохор! – позвал я и тут же скривился от звука собственного
голоса: в больной голове будто бомба взорвалась.
Никто не отозвался. Зря орал, выходит. Снова повышать голос не
хотелось, поэтому я отправился на поиски хоть одной живой души в
видавшем и лучшие времена особняке. В просторных и некогда
помпезных залах сейчас было пустовато. Ощущалось запустение и
отсутствие некоторых вещей – их будто совсем недавно вынесли и
куда-то дели. Памятуя о словах Прохора касательно плачевного
финансового состояния рода Воронцовых, вещи, скорее всего, банально
продали. Но это меня сейчас заботило меньше всего.