– Так, ладно, – я почесал затылок, – а кто еще тут есть?
– Только мы с вами, да порченые в подвале, – ответила женщина. –
Еще Демидка мой…
Мда уж, дефицит кадров налицо.
– А гости где? – быстро сменил я тему. – Князь и его
спутники?
– Рано утром уехали. Тот, который в очках, Его сиятельство в
машину погрузил и увез. Вас велел не будить, но передал, что скоро
с вами свяжется.
– Ага, – неопределенно буркнул я, вспомнив хитрый взгляд
Нечаева. Ведь так и не сказал, кто он таков. Но человек непростой,
это точно.
– Барин, – отвлекла меня от размышлений кухарка, – можно я
Прохора попрошу в монастырь сходить? Вечером он вернется и…
– А до вечера ты будешь в еду слезы лить? Я Олежку пошлю.
Покрасневшие глаза женщины широко раскрылись, а румяные щеки
побледнели.
– Вы что же, хотите порченого на святую землю отправить? Не
можно так поступать, барин!
– И что мне, самому теперь идти? – возмутился я, на что кухарка
испуганно опустила голову и снова тихонько заплакала.
Я коснулся ее плеча, чтобы успокоить, но сделал только хуже:
Евдокия испуганно вздрогнула и отстранилась, будто ожидала удара.
Она сжалась и мелко задрожала. Неужто прежний Воронцов и на нее
руку поднимал? Вот же гнида…
– Спокойнее, найду я твоего сына. Долго до монастыря идти? – мне
в голову пришла шальная мысль воспользоваться драгуном. Но едва ли
древний доспех обрадуется, если его разбудят не ради битвы. Чего
доброго, убьет меня, как старого хозяина.
– С-с-сами? – Евдокия, кажется, не поверила своим ушам.
Я утвердительно кивнул, налил в чистый стакан воды и подал
ей.
– Прохор говорил, что вы изменились, барин, но я не верила, –
пролепетала кухарка. – До монастыря быстрее будет на лошадке
добраться. Демидка вашего коня в чистоте содержит, скорее сам не
поест, но его завсегда накормит.
– Еще бы знать, как на нем скакать, – пробормотал я.
– Что вы сказали? – не расслышала кухарка.
– Веди, говорю, меня на конюшню. Запамятовал я, где она.
– Сейчас-сейчас! – засуетилась Евдокия.
Она отложила готовку, вытерла полные руки о фартук и вышла из
кухни. Я зашагал за ней, по пути запоминая дорогу. Мы вышли из
особняка, свернули направо, потом еще раз и, миновав узкую тропинку
вдоль неухоженной живой изгороди, оказались в конюшнях. Все стойла
кроме одних пустовали.
– Вот тут обычно Зорька стоит, лошадка Демидкина. Он на ней
вчера уехал. А вот тут ваш Демон…