Скрипач перестал стонать. Теперь он сидел, тяжело дыша, и с
ненавистью глядел на меня. Но не на лицо. Ниже лица. На что это он
пялится?
Я посмотрел и рассмеялся в голос. Золотые пуговицы клубного
пиджака! Скрипач смотрит на золотые бляшки с павлином, распустившим
хвост. В эту минуту?! В последнюю минуту своей жизни?! Пожалуй, что
я переоценил русскую природную смекалку.
За спиной что-то громко прогудело. Я обернулся. Низкая баржа,
груженная песком, выпрыгнула из пролета моста и бойко заскользила
по Неве. Вот и подсказка! Очень к месту! Благодарю!
Подойдя к Скрипачу, я сгреб его за шиворот и потащил к бетонному
парапету. Оборванец почти не сопротивлялся. Тем лучше! Я ухватил
его покрепче и одним движением перебросил через парапет в реку.
Громко плеснуло упавшее в воду тело.
Упершись о парапет руками, я перегнулся через каменную стенку,
чтобы посмотреть. Но нет, Скрипач так и не всплыл. Только
спортивная шапочка с логотипом «Торпедо» быстро уплывала по
течению.
Я повернулся к реке спиной. Дело сделано, чего еще смотреть? Я
не палач и не убивал его, а просто наказал, бросив в воду. Он может
выплыть. Если не умеет плавать — это его проблемы.
Заметил валявшиеся на земле ключи, которые Скрипач ранее вытащил
из пальто и бросил неподалеку. Нагнулся и подобрал связку. Не могу
пока вспомнить назначение каждого из ключей, но в любом случае они
мне еще могут пригодиться.
Зачем-то представил, как Скрипач тонет в мутных, холодных водах.
Как выпучивает глаза и разевает рот, хлебает невскую муть. И вдруг
мне самому стало нечем дышать. Снова резкая боль ударила в голову!
Пришло яркое, как вспышка молнии, воспоминание.
Я сидел в деревянном кресле. Руки были пристегнуты к
подлокотникам железными обручами. На голове железный шлем с
какими-то проводами, а в рот мне вставили капу, как у боксеров. И
мне не хватало воздуха. Я задыхался.
— Не беспокойтесь вы так, — зашептали мне в правое ухо. — Это же
не настоящая смерть, а всего лишь ссылка. Государь милостив и
отходчив. Он простит.
Я снова пытался кричать, что требую немедленной встречи с
императором, но из-за капы во рту получалось только мычать.
— Император скрепил приговор личной магической печатью, — шептал
в другое ухо второй палач. — Соответственно, при восшествии на
престол нового государя, приговор потеряет силу.