- Прошка не врет, Александр Сергеич, - рядом появился Дорохов с
небольшим мешочком в руке. – Вы только уехали, к товару стал
прицениваться один купец. По всему видно, что из староверов.
Выделив голосом слово «староверы» и одновременно
многозначительно зыркнув глазами, товарищ замолчал. Похоже, намекал
на что-то.
- Александр Сергеевич, вы что, про купцов из староверов совсем
ничего не слышали? – с укоризной проговорил Дорохов. Лицо при этом
такое «сделал», словно говорил о чем-то элементарном и известном
всякому. – Про их капиталы, вообще, настоящие легенды ходят.
Поговаривают, что в Сибири, куда их в свое время Петр Великий
выселил, они тайно золотом промышляют, а потом его в торговлю и
промышленность вкладывают…
Пушкин медленно качнул головой. Кажется, он что-то подобное
припоминал. Вроде бы в свое время читал, что большая часть
известных русских промышленников и купцов вышла из семей
староверов. Кажется, старообрядческое происхождение имели такие
известные купеческие семьи, как Морозовы, Рябушинские, Прохоровы,
Марковы, Гучковы, Трятьковы [главный герой также немного
запамятовал, что в конце двадцатого века более половины российского
капитала находилось в руках представителей старообрядчества, а
примерно две трети всех миллионеров-предпринимателей были выходцами
из старообрядческих семей].
- Вот, Александр Сергеевич, вам передали. Этот купец сразу все,
что осталось взял, - Дорохов протянул Пушкину небольшой кожаный
мешочек, оказавшийся при этом довольно увесистым. –Здесь
золото…
Александр осторожно развязал завязки мешочка и заглянул туда.
Изнутри сверкнуло желтым цветом.
- Не сомневайтесь, Александр Сергеевич, это настоящий золотой
песок. На Кавказе я много такого повидал, разбираюсь. Здесь золота
почти на десять с лишним тысяч рублей… Он сказал, что у него есть
хорошее предложение для вас. Мол, в накладе точно не
останетесь.
Дорохов кивнул в сторону торговых рядов.
- Ждет вас у менялы Абрамки-жида.
Пушкин кивнул, пряча мешочек за пазуху. Похоже, намечалось
неплохое торговое сотрудничество. У купца оказался хороший нюх на
товары, которые могут стать очень и очень популярными.
- Хорошо, Мишка. Оставайся здесь и продолжай бдить, а я пойду
поговорю с этим золотым мешком…
Махнув рукой, нырнул в толпу. До торговых рядов, где с товарами
стояли купцы посолиднее, было рукой подать. Где-то там, значит,
стоял и прилавок этого самого Абрамки-жида, промышлявшего разменом
денег.