– Что – никак? Сходи на пост к медсестре, тебе катетер поставят.
Оказывается, в уборной ещё кто-то был. Ромка не мог себя заставить даже взглянуть на него, а уж ответить и вовсе не было сил. Он дышал громко и часто, а перед глазами стояла темнота, и в ней рассыпались светящиеся искры, словно фейерверк в ночном небе.
Может, этот кто-то и дело говорил, но Ромке делалось тошно от одной мысли, что придётся по такому вопросу обращаться к медсестре, унижаться лишний раз. Нет, лучше он ещё раз попытается. Ну, если уж совсем ничего не выйдет, то... нет, всё равно подождет до утра.
Мужик ушёл. Ромка снова встал над чашей, упершись вытянутой рукой о стену, сосредоточился. Впившись зубами в нижнюю губу, приготовился терпеть молча. Молча не получилось. Боль была настолько острая, что казалось, будто через него прогнали битые стекла, а многострадальные почки кинули в кипящую воду.
Когда Ромка вернулся в палату, с него ручьями стекал пот. Футболку – хоть отжимай. И самого его колотило. Он в изнеможении рухнул на кровать. Боль всё ещё сжигала тело так, что он даже думать ни о чем не мог.
Мать приходила к Ромке каждый день. Приносила еду, первые дни – даже сама кормила. При ней все как будто затихали и старались не попадаться на глаза.
Оля тоже его навестила. Один раз, в самом начале. Смотрела на него и плакала. Обещала, что придёт ещё, но почему-то больше не появлялась.
Ромка переживал, даже просил мать выяснить, всё ли с Олей в порядке. Мать раздражалась, но за день до того, как забрать его домой, сообщила, что видела Олю. Целой и невредимой.
– И как она? – сразу оживился Ромка. Даже глаза загорелись. – Где ты её видела?
– На рынке. Вместе с матерью торговала овощами.
– Она что-нибудь тебе сказала?
– Сказала. Здравствуйте.
– И всё?
– И всё.
– А ты не спрашивала, почему она не приходит? Не сказала, что я… – Ромка осёкся, заметив, как изменился взгляд матери. – Ладно, я понял.
Он откинулся на подушку, уставился в потолок.
– Тебе ведь капельницы больше не делают? Давай я тебя домой заберу. Если нужен какой-то уход, наймем кого-нибудь. Или я сама…
– Давай, – пожал плечами Ромка.
19. 19
В тот день, когда Ромку избили, Оля пришла домой сильно за полночь. Пока приехала скорая, пока его оформляли в приемном покое – она почти не отходила от него.
И никто ничего не говорил: как он, что с ним. Его увезли на дребезжащей каталке, а она всё сидела, ждала чего-то. Забыла про время, вообще обо всём забыла. Только молилась тихонько про себя: «Господи, пожалуйста, пусть Ромка будет жив и здоров! Я буду очень хорошей, обещаю! Только пусть он поправится!».