Хорь поклонился и вышел из шатра воеводы. Ночь была лунной, но
он знал, что его казаки справятся. Ветер поднялся, неся с собой
запах дыма и крови.
В просторном тереме, стоявшем на Белом городе, за столом в малой
палате расположились Пётр, Иван, Поведский и келарь Троице-Сергиева
монастыря старец Авраамий (Палицын). Перед этим он долго ходил по
усадьбе и удивлялся: чисто и единообразно одетые дети и отроки
писали деревянными палочками на восковых дощечках целые слова, вели
счёт. Во дворе отроки, выстроившись по четверо и в четыре ряда,
тренировали правильный бой под команды сильно хромающего стрельца.
Маленькие пищали были даже с железными стволами, и всё было как по
настоящему, только без пороха и выстрела. Рядом другие, одетые в
стёганые тегеляи длиной ниже колен и такие же стёганые шапки с
полями, закрывающими шею, рубились деревянными саблями по негромкие
команды казака без левой руки. В обширном амбаре была мастерская по
дереву, семеро мальцов старательно строгали деревянные сабли, а
двое отроков сидели отдельно. Один вырезал на доске чудных птиц
посматривая на лежащей перед пергамент, второй украшал массивный
подсвечник затейливым орнаментом. Уже было понятно, что изделия
юных мастеров могут украсить и боярские палаты.
После осмотра монах находился в растрёпанных чувствах – с одной
стороны, призревать сирот и учить их ремеслу – дело благое. С
другой – учить чернь грамоте, языкам, воинскому искусству – такое
служилому дворянину из старинного рода Палицыных принять было
трудно! Он со страхом понимал, что любой из этих мальчишек уже
образованнее большинства его знакомых дворян. И страх выливался в
желчь:
- Янычар себе растишь, сын мой! – в сердцах старик даже не
поименовал Пётра Государем, - противу боярства и дворянства!
Пётр слегка опешил от такой реакции. Он надеялся получить в лице
активного и совсем не глупого монаха сподвижника в деле развития
образования, а тут такое!
- Янычар, отче, из христианских семей силой вырывают, и в
магометанскую веру обращают силой! А мы сирот от голодной
смерти спасаем и в православии растим! – зло и с напором бросил он
в лицо оппоненту.
Авраамий вспомнил, с кем говорит, и сдал назад.
- То дело благое, - заюлил он, - да только поперву учить нужно
отроков из лучших родов! Они – опора трона!