Света зажёгшихся ночных фонарей и ламп едва хватало, чтобы
рассеивать клубящуюся пелену тумана. Жёлтые огоньки робко мерцали в
туманной ночи, словно далёкие-предалекие маяки. Город засыпал.
Ночная жизнь по накалу страстей и движению заметно уступала
дневной, а в такую слякотную прохладную ночь тем более. Мало
находилось желающих прозябать на заволоченных белесыми испарениями
улицах, когда видимость исчезала через несколько шагов, а изо рта
вырывались, смешиваясь с туманом, облачка пара. Любой
звук, любой посторонний шорох необычайно громко, усилившись, бил по
ушам, заставляя непроизвольно вздрагивать.
Туман одерживал победу на всех фронтах, торжествующе
захватывая город в свои липкие призрачные объятия. Никто не мог ему
противостоять, ни парки, ни площади, ни трущобы бедняков, ни
застроенные современными зданиями кварталы аристократов и богачей.
Ни даже Промышленные кварталы, где причудливая
грохочуще-пыхтяще-чадящая жизнь не останавливалась ни на минуту.
Туман захватил всё и всех. Перед ним все были равны.
Одним из тех, кто не спал в эту ночь, был Вилли Престон.
Он с самого вечера мужественно боролся со сном, говоря себе, что на
этот раз он уж точно не заснёт. Вилли потерял уже четвёртый зуб, но
не разбогател ни на пенни! А ведь по его самым скромным расчётам в
фарфоровой копилке-медвежонке уже должно было храниться не меньше
трёх золотых монеток. Но он всегда засыпал с выпавшимзубом под подушкой и упускал момент прихода Зубной феи. Самое
интересное заключалось в том, что на утро под подушкой было пусто.
Вилли было уже семь лет, и он сильно подозревал, что Зубных фей не
существует, а выпавшие молочные зубы исчезают благодаря заботам
мамы. Но на этот раз он твёрдо вознамерился поймать удачу за хвост.
Он не будет спать всю ночь, охраняя свой выпавший зуб, но либо
дождётся прихода Феи, либо поймает с поличным свою собственную
мать. Кто знает, может, всякий раз, когда Зубная фея уже готова
положить ему под подушку взамен зуба золотую монетку, в спальню
входит мама и забирает заветный зуб?
Этой ночью Вилли твёрдо и решительно настроился
разобраться во всей этой тёмной истории лично. Вот он и лежал в
своей постели, до подбородка укрытый одеялом и периодически щипал
себя за руки. Поначалу мальчик пробовал считать овец, затем
переключился на щенков и, наконец, на воронах бросил эту
безнадёжную затею. Кого бы он ни считал, меньше спать от этого не
хотелось.