— Как хранители правопорядка, будьте любезны, предоставьте мне
документ, в котором четко указано, что я обязан быть заключен за
решетку. И на данный момент я не понимаю по какой причине вы
выдворили меня из кузницы, потому что ни про арест, ни про его
причины вы не сказал ни слова. Просто вломились и начали крушить
все вокруг.
Пухлое лицо детины покраснело от злости. Было видно, что он
понял максимум четверть от того, что я сказал и это его
раздражало.
— Я тебе сейчас покажу букву закона! — взревел он и двинулся ко
мне, грузно шагая по полу темницы. Его шаги глухим эхом наполнили
помещение.
Не скажу, что дрогнул. Чем больше шкаф — тем громче падает.
Однако, думается мне, любой бы испытал легкое волнение при виде
такой туши. Словно бегемот на всех парах несся.
Мозг сразу подал варианты.
Первый: он грузный сверху, но голени были непропорционально
тонкими для такого веса. Если как следует пнуть стул и попасть ему
в колено, то с вероятностью девяносто процентов он скорее всего
завалится набок, как Титаник.
Второй: стол довольно широк, а этот кретин неповоротлив. Можно
выиграть время, если начать возиться с ним вокруг вмурованной
столешницы. Он быстро выдохнется, потому что явно не привык к
долгим и активным кардио нагрузкам.
Но были еще двое. Хотя что-то мне подсказывало, что они
предпочтут остаться в стороне и просто наблюдать за происходящим,
как за цирковым представлением. Слон гоняется за мышью.
— А ну успокоились все! — гаркнул новый голос и после этого
перешел на неразборчивое бормотание. Помещение тут же наполнилось
запахом старой браги и перегара. Все трое работников сразу перевели
взгляды на правую часть помещения, где в потемках скрывалась
деревянная дверь, из-за которой и вышел мужчина. — Совсем от рук
отбились… Кого вы на этот раз приволокли?
— Это… — замялся худой мундир, — тот, что в кузнице сидел…
который занимался черти чем там… запрещенными делами. Научничал,
вот!
То, как он лебезил и подмазывался явно говорило, что он
побаивается этого мужчину. Либо по званию старше, либо провинился
ранее и теперь выслуживался.
Мужчина вышел к нам ближе. В свете тусклого коптящего под
потолком фонаря он выглядел неважно. Глубокие синяки под глазами.
Помятое осунувшееся лицо казалось неестественно бледным.
Складывалось впечатление, что большую часть вчерашнего вечера он
сначала искал дно у бутылки с крепким пойлом, а потом всю ночь
обнимался в уборной с унитазом. Или что тут у них осталось.