— Прошу, мьсе…
Дверь закрылась с легким стуком. Облегченно выдохнув, я прижала к себе кувшин и повернулась к девочке. Бедняжка спала, мучаясь очередным ночным кошмаром, и в этом была доля моей вины: ведь только так я могла облегчить ее жизнь. Тяжелые роды и болезнь изувечили ребенка. Обратились бы родители сразу к хорошему магу, девочка выздоровела почти сразу. Но болезнь и травмы душили ее целых девять лет. Мне стоило громадных усилий исправить все это. Каждый раз, когда я разминала ее твердые мышцы, растирала кожу и смотрела на бледное худощавое личико, задавалась вопросом: стоило ли оно этого? Довольны ли люди, что истребили всех магов?
Обмыв ноги девочки, я коснулась влажной ладонью ее лба, прогоняя остатки наведенного сна. Разум Ады давно восстановился, осталось сделать малое. Я достала из свертка ступку и пестик, отмерила четыре порции белой альбы, добавила порцию шалфея и мяты, разбавила настойкой ферулы и чистой озерной полуночной воды. Размешивая все, я едва прикрывала глаза и читала заклинание, которое писала для Ады не один день.
— Вот и все, Ада, сегодня твои ноги будут ходить.
Я сотворила тугую вязь заклинания и, подкрепив ее зельем, принялась опутывать ноги девочки, сначала одну, затем другую. Легко втирала пахучее зелье, изредка подмечая, как заклинание липнет к коже и символы, вспыхивающие лиловым светом, тут же гасли, будто растворялись и исчезали.
— Тебе очень повезло, Ада, что твои родители меня нашли. Очень.
Весь ритуал я продолжала до тех пор, пока девочка не открыла глаза и не посмотрела на меня осмысленным взглядом. Будто очнувшись от забытья, она резко села в кровати, совершенно забыв о том, что раньше этого не умела. Одернула одеяло и села на край, свесив ноги. Я с замиранием сердца смотрела на то, как девочка шевелила пальцами. Она ими шевелила! Ада смотрела на свои ноги и шевелила худенькими пальчиками. Затем смущенно посмотрела на меня и встала. Сил ей еще не хватало, она чуть не упала, но я вовремя ее подхватила.
— Ничего, Ада, ничего. Растирания, припарки и порошки — и ты будешь бегать. Милая, ты будешь бегать!
Когда дверь открылась, к счастливым родителям, пусть и с моей помощью, Ада шла сама. Последние шаги она буквально пролетела, отпустив мою руку. Кинувшись в руки отца, Ада улыбалась и смущенно смотрела на родителей, которые плакали от счастья и не скрывали этого.