— Кажется, булка тоже испортилась. Это прямо злой рок какой-то!
— Ты с темы-то не съезжай, — слегка рассердилась я. — Ты дашь мне что-нибудь из одежды или нет?
— Мяу! — Из-под стола высунулась пушистая морда, но я запихнула ее назад: у меня совсем не было времени на нежности.
— Зина, только ты можешь меня выручить, — добавила я заискивающе.
Подруга подняла на меня взволнованные глаза.
— Нинуля, дорогая, по-моему, ты не в себе. И как хорошая подруга я просто не имею права отпустить тебя на море в этом состоянии.
— А по-моему, ты просто завидуешь!
— Нет!
— Завидуешь! Сама, небось, не прочь махнуть на побережье, да не знаешь, куда пристроить десять своих кошек.
— Одиннадцать, — поправила Зина и надула губы. — И ничего я не завидую.
Я вскочила из-за стола, чуть не опрокинув чай:
— Тогда хватит резину тянуть! Пойдем раскулачивать твои шкафы.
В ответ на это подруга только горько вздохнула. Я сделала вид, будто у меня сейчас случится инфаркт. Зина покачала головой. Я постаралась побледнеть и даже слегка пошатнулась.
— У тебя случайно корвалола не найдется?
— Ты в прошлый визит весь вылакала, — Зина смахнула со стола крошки и нехотя поднялась со стула. — Пошли к шкафам. Хотя чует мое сердце: добром это не кончится.
Через полчаса мне были пожертвованы: красный сарафан, две желтые юбки, цветастая шаль, голубая кофта с фиолетовыми рюшами и ярко-оранжевая футболка с зеленой надписью. Сочеталось всё это плохо, но придираться было глупо.
— Еще мне нужна обувь! — напомнила я, и подруга нехотя выудила из шкафа две пары босоножек на каблуках.
— Зин, ты перегрелась? Куда такие каблучищи в нашем возрасте?
— Других нет, — отрезала подруга, а потом вручила мне еще пару алых бус и массивный разноцветный браслет. — Держи. А то как бедная родственница.
— Я такого не ношу, — поморщилась я, и Зинино лицо моментально потемнело. — Впрочем, ладно. Давай, что уж…
***
Ночью я почти не спала: собирала чемоданы и бегала по окрестным круглосуточным аптекам. В поездку ведь столько всего нужно: и смекту, и парацетамол, и зелёнку с лейкопластырем! К утру я была без сил. Даже завтрак готовить не хотелось. Пока все спали, я заказала пиццу и затолкала ее в духовку.
В половине девятого на кухню влетела Татьяна.
— Мы едем на море! Мы едем на море! А-а-а!
Она подскакивала и кружилась, то и дело налетая на шкафчики и буфет. Посуда внутри них угрожающе звякала, а стоящий на разделочном столе чайник слегка подпрыгивал.