Его ноздри раздуваются. Язык его тела - это плакатное изображение того, как он постепенно теряет контроль.
― Я очищу твое имя. Скажу, что тебя подставили. Поставлю тебя главным в расследовании этого дела. Ты найдешь истинных убийц. Удовлетворен?
Я откидываюсь на спинку сиденья.
― Ты ведешь переговоры, как ребенок. В клане все заподозрят, что тебя заставили это сделать насильно. Тебе нужна причина получше, чтобы очистить наши имена. И что может быть лучше причины, чем союз под названием "ты и я в одной команде?"
Он знает, к чему это ведет. Его руки сжимаются в кулаки.
― Нет, ты не можешь..
― Ты отдашь мне свою дочь замуж. Старшую. Кажется Лилиана?
― Лилиэн, ― яростно поправляет он. ― Ты с ума сошел? Я разорву тебя на куски, прежде чем добровольно отдам тебе ее.
― Ты думаешь, что у тебя есть выбор, ― замечаю я с удивлением и смотрю на своего брата. ― Коул, у него есть выбор?
Коул ухмыляется.
― Нет, брат.
― Прекрати это, ― Морено стискивает челюсть. ― Я дам тебе все, что угодно. Но никогда я не отдам тебе свою дочь.
― Но именно поэтому я хочу ее, ― я натягиваю пиджак, чувствуя, что наш разговор подходит к концу. ― Потому что она - единственное, что ты боишься потерять.
― Что она подумает? Я защищал ее всю жизнь от этого дерьма, а теперь отдаю в руки убийцы? Она не дура, и начнет подозревать.
― Это будет моей проблемой, когда она станет моей женой, как бы это ни было прискорбно. Но скажи мне - она будет в безопасности со мной или с кланом, который узнает все о тебе?
Он напрягается, и я вижу поражение в его глазах. Это момент, когда он осознал, что его мир вот-вот развалится на части и что я - единственный, кто несет за это ответственность. И он не в силах это остановить.
Мои губы кривятся.
― Ты действительно думаешь, что мафия простит твоим дочерям твои грехи? Вы все трупы. Так что выбирай свой яд - мертвую дочь, или дочь, которая принадлежит мне.
― Это не может.. ― его голос хриплый, в нем паника. ― Ты не можешь этого сделать. Только не Лилиэн. Не моя девочка.
― Это довольно мило. Может ты попробуешь меня умолять?
Коул смеется, глядя на Морено холодным взглядом. Это то, чего мы так долго ждали. Видеть, как этот засранец умоляет у наших ног, подчиняется нашему приказу. И осознавать, что это только начало.
― Пожалуйста, ― хрипит Морено. ― Смилуйся. Будь милосердным.