С первой попытки, конечно, я не сумел
разобрать, к какому ведомству они относились НКВД или НКГБ. Но
ребятки – точно наши. Вон, у того крайнего, с яростным видом
трущего глаза и пытающегося проморгаться, морда явно рязанского
разлива. Да и воздух – нет его слаще! Не-е, точно мы до дома
добрались! Ну, здравствуй, родная земля! Соскучился я по тебе в
неметчине!
Пока весь народ, как мои спутники, так
и окружающие нас чекисты, пытались скорее вернуть зрение, я быстро
огляделся, пытаясь определить поточнее, куда же нас всё-таки
занесло. Союз, он всё-таки большой. И это не только Россия, которую
аршином общим не измерить…
Самое смешное, что я узнал это место
буквально с первого взгляда, и мог с абсолютной точностью заявить,
что находилось оно в ближайшем Подмосковье. Об этом примечательном
двухэтажном здании с портиком и колоннами, окруженном лесом, я
много раз слышал от своего старика. А много позже, когда уже
появился Интернет, рассматривал его фотографии как раз сделанные на
рубеже тридцатых-сороковых голов.
Не буду вас мучить понапрасну,
поскольку оказался не где-нибудь, а во дворе ШОН - Школы особого
назначения НКВД, где и проходил в своё время обучение мой старикан.
Это учебное заведение и в моём родном времени оставалось самым
засекреченным в России. Его ученики так же носят «школьные» фамилии
и пользуются вымышленными биографиями. В будущем она будет
называться Академия внешней разведки, а учебные программы этой
академии будут засекречены – как и учебники, и имена
преподавателей.
А ведь история школы началась не так
уж и давно (по моему нынешнему времени): летом 1937 года товарищ
Сталин на совещании с руководителями органов советской внешней
разведки задал прямой вопрос: как, товарищи, у нас ведется
подготовка новых кадров? И, видимо, полученный ответ не устроил
советского вождя, и он поручил пересмотреть сложившуюся
практику.
Результатом стала докладная записка,
поданная в ЦК ВКП(б) уже через несколько дней. В ней руководители
ГУГБ - Главного управления госбезопасности НКВД СССР, отвечавшего
за внешнюю разведку, предлагали создать новое учебное заведение –
Школу особого назначения, которая и занималась бы подготовкой
разведчиков-нелегалов.
Число курсантов школы определили в
30-ть человек, срок обучения – всего один год, а годовой бюджет – в
полтора миллиона рублей. Из него оплачивалось содержание не только
самих слушателей, которые должны были жить на полном пансионе, но и
преподавательского состава, в том числе приглашенных со
стороны.