— Ба! — Я схватила тощие руки старушки и ужаснулась: такими
холодными они были. — Что принести? Скажи, что болит? Грудь? Живот?
Ты не можешь дышать? Бабушка!
Бабуля захрипела. Задергалась. Я вскрикнула и вскочила на
ноги.
— Ба!
Она вздохнула в последний раз и затихла. Комната погрузилась в
звенящую тишину.
Я склонилась над бабушкой, не дыша. На ее лице умиротворение,
губы сжаты в тонкую линию.
— Ты чего это, ба? — прошептала я неверяще. — Ты… ты меня
оставила?
Осознание пришло внезапно. Сердце прострелило жуткой болью. В
груди разрасталась дыра, такая черная, что затягивала в себя всю
меня без остатка. Воздух стал вязким. Я не могла вздохнуть, не
могла выдохнуть. Мелко задрожали руки, а ноги сделались
ватными.
Я рухнула на пол. Вцепилась в край одеяла, которым была укрыта
бабушка, и стиснула его до боли в пальцах.
Прислушивалась к оглушающей тишине в надежде уловить тихое
дыхание. Но только поленья в печи трещали, догорая, да ветер шумел
на чердаке.
Раздался вой. Я не сразу поняла, что мой собственный.
Бабушка чувствовала свою смерть, знала, что уйдет сегодня. Я в
этом не сомневалась. Бабуля говорила, что старики всегда знают,
когда придет их конец.
— Ты зачем это?.. — шептала я, глотая слезы. — Как я без тебя
жить-то буду, ба? Ты же… Ты же единственный мой близкий человек. Я
не смогу, бабуль, не смогу без тебя!
Она, конечно, не ответила. Я уронила голову на кровать, с трудом
пересилила себя и взяла маленькую сухонькую руку в свою.
Сколько так сидела, не знаю. Поленья трещать перестали, и ветер
затих.
Слезы кончились. В этот раз, кажется, навсегда.
Я поднялась на ноги, дотронулась до бабушкиной щеки и
шепнула:
— Спи спокойно, родная. Не переживай, я похороню тебя рядом с
твоими мужем и сыном. Вы снова вместе, ба. А я… Я справлюсь. У меня
выбора нет. Не волнуйся за меня там, на Том свете, ладно?
Бабуля всегда говорила мне, что смерти бояться не нужно. Что на
Том свете души обретают покой, а все человеческое и дурное
становится неважным.
Мне было десять лет, когда она говорила мне это. Тогда от тифа
умер мой дед, муж бабушки, и я безустанно плакала много дней и
никак не могла понять, почему бабуля не проронила ни слезинки.
А потом погиб ее сын, мой дядя. Он был старше меня лет на пять,
и я считала его сильным, взрослым мужчиной. Он отправился за водой
к реке и утонул. Сильный и взрослый не справился со слабым
течением.