Я перебирала в уме всех мужиков Костиндора. Один слабый — он
тело не перенесет, а если ему и удастся это сделать, то уже к утру
деревня явится под мои окна за тем, что и собиралась сделать
сегодня днем.
Другой ненавидит меня люто. Впрочем, не новость — меня здесь
никто не любит. Но этот-то особенно: он как-то ночь с ним провести
предложил, а я отказала…
Пьяницы. Враги. Друзья Лукерьи. Друзья Кузьмы. Родственники
старосты…
В Костиндоре некому мне помочь.
По крайней мере добровольно.
Стоило в очередной раз признать: я осталась одна в целом свете.
Совсем одна.
С тяжелым вздохом поднялась, перенесла вес на левую ногу, чтобы
больная отдохнула. Осмотрела двор: покосившийся туалет нужно бы
отремонтировать. Небольшой сарай, в котором никогда не жила
скотина, и вовсе разобрать. Все это мне теперь предстоит делать
самостоятельно.
В сарай я и направилась за лопатой. Что буду с ней делать, еще
не понимала, но в потемках отыскала и двинулась в огород.
Там, у двух холмиков, под которыми спали мои дед и дядя,
остановилась и грустно осмотрела яму рядом с ними. Глубокая, метра
полтора. Уже заросла сорняком поверху, но это не проблема. Траву я
и одной рукой смогла бы вырвать.
Бросила лопату на землю, вернулась в дом. В необычайно давящей
тишине чуть снова не разрыдалась, но, помня наказ бабушки не
горевать по умершим, сдержала слезы.
Так бесцельно я и ходила то в огород, то в дом. Заглядывала в
спальню и долго смотрела на остывающее тело на кровати. В голове
вихрем кружились тысячи мыслей и никак не желали оформиться в одну,
правильную.
В конце концов, когда я обдумала все варианты, как могла бы
похоронить бабушку, и поняла, что ни один не выполним, пришло
решение.
Добровольно, по-соседски, мне никто не поможет. А если поможет,
то растреплет всей деревне. А значит, остается только найти кого-то
очень и очень слабого духом… и припугнуть.
Я вздрогнула при этой мысли. Никогда еще не занималась ничем
подобным.
А что, если у меня не получится? Что, если меня на самом деле
никто не боится?
— Меня ведь и правда не боятся, — пробормотала я, — а вот за
пузырек хорошего снадобья кое-кто будет готов молчать до конца дней
своих.
Я отыскала в сундуке свечу. Мы пользовались ею редко, только по
праздникам, но сейчас мне нужно достаточно света.
Фитиль вспыхнул, и яркий огонек весело заплясал, освещая кухню.
Я поставила свечу в кружку, предварительно капнув на дно воска, и
залезла на стол.