Меланья не дура. Сразу поняла, что это. Она просила у моей
бабушки лекарство уже несколько лет, та отказывала, чтобы сохранить
подснежники для чего-то более важного. Я потратила сегодня почти
половину, но буду верить, что бабуля мне это простит.
Лицо исчезло. Спустя короткое время я услышала, как скрипнула
дверь, а после раздались бегущие шаги. Я ушла в огород и там,
остановившись между малиновыми кустами, подождала Меланью.
— Зачем пришла? — Одетая в одно только ночное платье, она
обнимала себя руками: ночной воздух был прохладным. Ее взгляд
метался от моего лица к кувшину и обратно.
— Помощь нужна. Я заплачу.
— Правда думаешь, что кто-то согласится тебе помогать после
того, что ты сделала? — Маленький рот изогнулся в усмешке, делая и
без того измученное лицо еще более печальным.
— Не думаю — знаю. Здесь, — я продемонстрировала ей кувшин и
вновь прижала его к груди: держать его одной рукой становилось уже
непросто, — то, что ты так долго просила у моей бабушки. Я дам тебе
это в обмен на помощь и молчание.
Меланья взволнованно облизнула губы. Глаза ее наполнились
слезами. Вот она — мечта, прямо перед ней, но, чтобы ее
осуществить, нужно помочь той, кого все ненавидят. Непростой выбор,
но я знала, что Меланья ни за что не откажется.
Я знакома с ней двадцать лет, и последние десять она старалась
родить ребенка. Все ее беременности заканчивались выкидышами, и на
этой почве Меланья трижды пыталась покончить с собой. Довела себя
до истощения — кожа да кости. Взгляд с каждым годом все безумнее.
Сон все хуже.
Она рассказывала об этом моей бабуле, когда приходила просить
лекарство.
— С чего мне верить тебе? Клавдия помочь не могла, а ты вдруг
силой обзавелась? В этом кувшине может быть что угодно.
— Бабушка могла, но не хотела. Она не видела никакой выгоды в
помощи вам с Астапом. Ну не станете вы родителями, что с того? Мою
бабулю это не волновало.
— Вот старуха дрянная! — В глазах Меланьи вспыхнула злость. — Я
ж умоляла ее, столько раз просила!
— Замолчи, — прошипела я. — Ни слова больше. Повторяю: я вылечу
твое бесплодие, и ты нарожаешь с десяток детей, но только если
поможешь мне. И нет, даже не надейся, что тебя сумеет вылечить
кто-то другой. Того, что добавлено в это снадобье, ни у кого нет.
Этот рецепт принесен из-за Туманной завесы, и, как ты понимаешь,
кроме меня никто здесь его не знает.