Молокосос?
Бибул сделал резкий выдох и закусил губу. Затем он вышел из-за укрытия и, перепрыгивая через камни, побежал по тропе вниз к роднику.
* * *
– Ворье поганое!
Ночную тишину, нарушаемую лишь похрапыванием и бормотанием спящих, взорвал вопль Пантеры.
– Кто посмел дотронуться до моей одежды?
Солдаты просыпались, недоуменно тараща глаза в полумрак палатки.
Привлеченный воплям часовой вошел с факелом в руке. По пологу заплясали тени поднимающихся людей.
Солдаты обступили Пантеру полукругом. Полог палатки откинулся, пропуская Луция Нигра, который недовольно щурил глаза в неровном свете чадящего факела.
– В чем дело, Пантера? Что за вопли среди ночи? Всему лагерю спать не даете!
– Иди спать, Луций Нигр, – отмахнулся от него Пантера, – если ты не желаешь видеть дальше своего носа.
Луций Нигр заворчал было насчет хромающей в контубернии дисциплины, но голоса остальных заглушили его.
– Пантера, ты можешь толком сказать, в чем дело? – бас Тита оказался громче всех.
– Дело в том, – сказал Пантера, обводя всех собравшихся внимательным взглядом, – что у нас объявился вор.
– Вор!
– Не может быть!
– А что украли, Пантера?
– Как было дело?
Солдаты сгрудились вокруг Пантеры. Сна как не бывало. Вор – это не шутка. Контуберния на военном положении живет одной палаткой, то есть, одной семьей. Жизнь каждого проходит на виду у всех. Солдаты, идущие плечом к плечу на неприятеля и делящие один кусок хлеба на всех, не могут допустить нарушения своего освященного смертью братства. Потому воровство карается беспощадно.
– Встал я по нужде, – рассказывал тем временем Пантера, – протянул руку к одежде. Я всегда так делаю, ну, привычка у меня такая, – он многозначительно посмотрел на Тита.
– Это крест, что ли, серебряный, с колечком сверху, твоя привычка? – спросил один из солдат, полный, с короткой шеей и шарообразной головой.
Пантера резко повернулся к нему.
– Откуда ты знаешь про мой крест, Виталис? – спросил он.
– Про него все знают, – пожал плечами Виталис, заметно, впрочем, смущенный.
– Да.
– Верно, Пантера.
– Живем-то вместе.
Пантера озадаченно оглядел окруживших его приятелей.
– Я давно хотел предложить тебе сыграть в кости на твой крестик, – сказал Луций Нигр. – Да ты что-то в мою палатку не заходишь.
– О боги земли и преисподней, – сказал Пантера, – веселая жизнь тут у нас.