Это лучший способ навсегда покончить с Россией, считал Карл.
В общем, шансы были…
По крайней мере, так считал шведский король, который уже давно «слышал и слушал» только самого себя (вернее, что ему хотелось услышать!), что присуще многим авторитарным правителям на определенном, зачастую – финишном, «витке» их единоличного правления…
Однако пока он не спешил претворять свои «наполеоновские» планы в жизнь. «Мышам живется вольно, когда кошки нет дома, – любил повторять победоносный шведский король. – Стоит только шведам вернуться, московиты побегут, как под Нарвой, и запрячутся в свои мышиные норы!» Карл XII, считавший себя неуязвимым избранником судьбы (в шведской армии ходила молва, что пули не берут его!), неоднократно упорно отклонял все (весьма выгодные!) предложения русского царя, самоуверенно отвечая, что они все обсудят с царем московитов, когда шведские войска войдут в Москву. Карл XII все еще жил прошлым и категорически отказывался реально смотреть на вещи.
А зря…
Он отверг очередные мирные предложения русского царя (а ведь первые попытки замириться со стороны Петра случились сразу после Нарвы!): на этот раз в саксонском Альтранштадте через знаменитого полководца той поры Джона Черчилля, 1-го герцога Мальборо, скуповатый Петр обещал шведам возвращение большинства завоеванных русскими в Прибалтике городов, включая Дерпт и Нарву! Тогда царь предложил еще и щедро заплатить за Ингерманландию, но в ответ последовало высокомерное: «Я никогда не торговал своими подданными!» Версальское посредничество тоже оказалось напрасным!
До сих пор немало историков (как шведских, так и российских) продолжают считать эту труднообъяснимую строптивость короля-«викинга» его грубейшей стратегической ошибкой. Не желая мириться с царем «московитов» даже на очень выгодных условиях (по сути дела Петр оставлял за собой лишь свой любимый «Парадиз» – Санкт-Петербург!), Карл, в своем неистовом желании безоговорочного торжества над Петром и унижения «Святой Руси», явно «перегнул палку».
А ведь окончание Северной войны в 1707—1708 гг. никак не могло быть для Швеции плохим итогом!? К тому же, ореол непобедимости, созданный королем для его армии, помог бы добиться очень хороших условий мира…
Но, с одной стороны, Карл никак не мог отказаться от «последнего похода». Просто для него не могло быть «последнего похода». Вся его жизнь – «последний поход». Он – типичный