Однако приводить план в исполнение я
не спешил, ждал непонятно чего. Минут через пять разозлился на
себя, протопал вниз, распахнул дверь и крикнул по-английски:
— Эй, Макс, ты меня слышишь? Макс!
Макс Тернер!
Никто не ответил. Мрак зашевелился,
защелкал. Сердце заколотилось. Подавляя липкий страх, я стоял в
проеме двери и ждал реакции парня, но тот меня не слышал и не
отвечал.
— Макс, я услышал твой сигнал…
Из мрака показался силуэт женщины в
блестящем вечернем платье, и я попятился, неторопливо поднявшись по
ступеням, хотя инстинкты требовали рвать отсюда когти как можно
скорее. Женщина двигалась рывками; удивительно, но даже
перекошенным ее лицо оставалось красивым. А вот следовавший за ней
качок, разрисованный цветными тату, уже испил чьей-то крови, она
покрывала его морду бурой коркой.
Я выбрался на бетонную площадку,
выставил перед собой разящую вешалку, хотя не собирался с ними
биться. Двоих зомби я бы уложил, но уже появились другие:
всклокоченная, припадающая на одну ногу тощая старуха в купальнике,
а за ней смуглый парень с пирсингом где только можно и очень
толстая женщина, похожая на зефирного человека.
Пора отступать. Сердце строчило, как
пулемет, худи прилип к спине. Раз, два, три… восемь неупокоенных. Я
попятился, увлекая тварей за собой и все более ускоряясь. Меня
спасало то, что они были безмозглы и перли толпой, мешая друг
другу. Толстуха повалила старуху и потопталась по ней, ее оттеснил
качок, оскалился, выпучил бешеные глаза.
Я двигался приставным шагом, уводя
тварей от здания и стараясь, чтобы они выстроились в линию, мешая
друг другу, и мой план работал!
У пальмовой аллеи, за которой хозяева
гостиничного комплекса сохранили растительность джунглей,
зашевелились другие зомби, начали заходить в тыл, и я что было сил
рванул к цоколю, молясь, чтобы в коридоре никого не осталось.
Закрыл дверь, клацнув щеколдой, и
сообразил, что очутился в беспроглядной тьме. Ни фонарик, ни
спички, ни зажигалку я не взял, а смартфон был на последнем
издыхании. Зомби видели, куда я делся, и стали ломиться в дверь, в
ее надежности я не сомневался, правда, не был уверен в том, что тут
пусто, и прислушивался, прижимаясь спиной к стене.
— Эй, Макс! — снова позвал я, протер
слезящиеся от вони глаза и принялся тарабанить в попадающиеся на
пути двери: три удара-пауза-три удара. — Макс Тернер! Ты тут?