— Из энибади зэа?
Гуру глянул в глазок, выпрямился,
уперев руки в боки, и жестко, но вежливо попросил на своем
киношно-ломаном инглише:
— Здесь никто! Никто! Уходите! — И
добавил по-русски: — Нам лишние рты ни к чему! Ищите дураков в
другом месте!
— Это почему не нужны? Если мужики —
очень даже нужны! — возмутился Сергеич. — Кто твой курятник
кормить-то будет?
— Нахал! — воскликнула Евгения.
— Сергеич прав, — сказал я. — Люди
нам нужны. Чем нас больше, тем мы сильнее.
Еремей на шаг отступил от дверей,
указал мне на выход:
— Милости прошу, уважаемый! Догоняйте
этих пожилых немцев. Им обоим лет по восемьдесят, я их знаю, они
еле на ногах стоят!
Я сжал кулаки — взыграло с детства
вбитое правило, что пожилым нужно уступать места и всячески
помогать. Черт, но сейчас цель — выжить, мы не имеем права тащить
на себе двух немощных, от которых вряд ли будет помощь… От мысли,
что, может, и прав Еремей, стало тошно.
Пока совесть боролась со здравым
смыслом, Сергеич констатировал:
— А, так то немчура была? Тогда
поддерживаю! — И проворчал: — У меня дед погиб под Харьковом.
Гнать, гнать этих гансов… — Воспоследовавшему ругательству
позавидовал бы и боцман.
Совесть все-таки одержала верх. Под
неодобрительный бубнеж Сергеича я открыл дверь, но немцев уже и
след простыл. Что ж, одна проблема разрешилась сама собой, осталось
определиться, как жить дальше. Это за нас попыталась сделать
Элеонора. Крупная и кудрявая докторша взяла у Карины список и
протянула мне:
— Вот то, что нам нужно, Денис.
Постарайтесь ничего не упустить.
Ни «пожалуйста» тебе, ни «спасибо».
Слова ясноокого и светлоликого не подлежат обсуждению, он сказал,
что мы нижнее звено пищевой цепочки, значит, так тому и быть. Но
есть одно упущение: нас-то спросить забыли, а мы звери более
зубастые, чем он. И я сейчас не о бите в руках, а о статусе,
полученном от жнецов.
В который раз безумно хотелось
послать всю эту компанию в пешее эротическое путешествие, но я
сдержался. Сложив листок вдвое, обвел взглядом дам и затесавшегося
среди них Макса, имевшего вид лихой и придурковатый, кивком позвал
его на балкон, где у нас, похоже, образовался штаб сопротивления.
Сисадмин нехотя поплелся следом.
— Вы куда? — спросила Элеонора.
— Ясное дело — совещаться, как вас
прокормить, — ответил я, чуть подумав. А потом меня понесло: — Мне
было знамение из центра вселенной, что отныне мой наипервейший долг
— хранить и защищать вас, милые дамы. Вас и гуру Еремея.