— Выслушай меня, Даша. Ты правильная, серьёзная, эффектная девушка. Строптивая, — добавляет, понижая голос, слегка откашливается, а у меня внутри все обмирает. Нет-нет. Я не готова слышать то, что он собирается произнести! — Серёжка у меня нормальный парень. Перспективный. Но он мелкий ещё совсем. Зелёный. Ему попроще немного девчонка нужна. А такую женщину, как ты… Он же не потянет, Даш, — медленно наставительно мотает головой, а я впиваюсь пальцами в выступ столешницы за спиной. В душе одно желание — забиться в угол подальше да потемнее. И обмотаться плюшевым уютным халатом! — Тебе постарше мужчина нужен. Тебе самой так комфортнее будет. И чувствовать себя будешь защищеннее, лучше, ярче, раскованней...
Последнее слово громким эхом отдается в голове.
— Фёдор Арсеньевич… вы… вы… не совсем…
— Всегда отдаю отчёт тому, что говорю, — его взгляд жадно пробегается по моим плечам, ползёт ниже, слегка задерживаясь на крае шелка. А затем меняет направление и прилипает к губам. А я ещё и после душа, под топом ничего нет… — я тебя когда в первый раз увидел, хотел оболтусу своему затрещину зарядить, чтоб имя твоё из памяти его вышибить.
— Зачем вы это говорите… — потрясенно шевелю побелевшими губами. — Не надо…
— Даже думал какой-нибудь косяк с его стороны подстроить, чтобы вы разошлись. Но мне и мараться не пришлось. Он сам накосячил. А я думал, что остыну со временем. Но каждый раз, как он тебя в дом ко мне приводил, — мужчина поднимается и резко делает шаг в моем направлении, встает вплотную. Боже! — Я каждый раз мысленно себя на его место ставил.
— Прекратите! — пытаюсь выдернуть руку из его ладони, потому что он уже настойчиво пленит мои пальцы.
Горячее прикосновение… меня прошибает озноб от этого, я совсем растерялась. Это выше моего понимания. Хуже всего, что можно ожидать.
— Дашенька, — ещё сильнее понижает голос, налегает на меня, а я не могу вырваться, не могу закричать, ведь мама за стенкой, — ты роскошная женщина. Тебя сопля зелёная возле себя не удержит. Я тебе предлагаю честные отношения. Соглашайся.
— Вы женаты, — шепчу ему в губы. Он склонился надо мной, вцепился, как паук, и не позволяет даже отвернуться, не то что дёрнуться! Даже вздохнуть! Что происходит, я не осознаю. Это кошмар какой-то! Ему же лет сорок пять минимум, а то и шестой десяток! И седина опутала голову!