–
Получилось картофельное пюре, – философски подытожил Печкин,
заглянув в кастрюлю с остатками картошки, а потом добавил
укоризненным голосом. – А я ведь хотел в мундире. Там калия больше,
а он для костей полезен, я в журнале читал.
С
этими словами он печально вздохнул, развернулся и пошел в комнату.
А следом за ним побежала встревоженная Ложкина.
–
О, ужас! – сказала Белла и расхохоталась.
Я
тоже посмотрел на лицо Жасминова и еле-еле сдержал смех.
От
горячей картошки лицо соседа сейчас представляло собой раздувшуюся
розовую подушку. От былой театральной красоты не осталось и
следа.
–
Гришенька-а-а-а! – завопила Лиля, увидев некрасивое теперь лицо
Жаминова, и побежала в комнату срочно мириться с
супругом.
–
Лиля, – прошептал уязвлённый Жасминов и воздел руки, как Дездемона
над черепом бедного Йорика (ну, или кто там над кем, я иногда от
переживаний путаюсь).
Так как ситуация в принципе разрешилась, то я
посчитал свою миссию выполненной и пошел обратно в
комнату.
И
был сильно обескуражен, обнаружив за своим столом
Гришку.
–
Я теперь у тебя поживу, – заявил он мне хмуро, – не могу видеть
счастливые лица этих негодяев.
Я
удивился, зарёванное лицо негодяйки Лили и обожжённое лицо негодяя
Жасминова уж никак не тянули на счастливые. Кроме того, я
категорически не хотел, чтобы у меня в комнате жил
Гришка.
Но
ответить я не успел, потому что Гришка сказал:
–
Надо выпить, – и с надеждой требовательно посмотрел на
меня.
Выпивки у меня не было. Да и в принципе я
предпочитал не напиваться посреди рабочей недели, если нет очень
весомого повода. Поэтому сказал категорическим голосом:
–
Завтра на работу, Григорий.
–
У меня отгулы, – равнодушно махнул рукой Гришка, – так что мечи на
стол всё, что есть. Загуляем дня на два-три.
–
А потом? – спросил я, в это время тщетно пытаясь придумать выход из
ситуации.
–
А потом я просплюсь, убью Лильку и Жасминова и сяду в тюрьму, –
печальным голосом сказал Гришка и вздохнул, – Кольку вот только
жалко.
Мне это надоело, и я сказал:
–
Перестал бы ты, Григорий, дурью маяться. Ну вот сам подумай, что
там такого случилось?
–
Я всё видел, – мрачно сказал обманутый муж.
–
Что ты видел? – зачал уже злиться я.
–
Всё! – отрезал Григорий и посчитал, что на этом обсуждение
поведения вероломной супруги можно заканчивать.
Но
я очень не хотел, чтобы он поселялся у меня в комнате. Поэтому
настойчиво продолжал развивать тему: