— Кас,
высота прежняя. Все в грузовой отсек. Оружие не брать — не надо
нервировать десантную группу. В Крылатой пехоте служат… на всю
голову Солнцем озаренные. Вопросы есть?
— Нет, —
ответил Константин. — Греза будет со мной.
— Тогда
вперед. А я иду встречать гостей.
—
Капитан, — заспорил Вильгельм, — я не хотел бы оставлять тебя
одн…
— Приказы
не обсуждаются.
Проигнорировав яростный взгляд штурмана, Лем достала
из-под бортовой панели герметизатор и прикрепила металлический диск
к стеклу рубки, запечатав пробоину. Затем проверила спрятанный под
жакетом малокалиберный джаллийский револьвер и, откинув барабан
вправо, пересчитала патроны — в каморах блестели все
шесть.
Вильгельм
встал и мягко коснулся ее плеча:
— Не
делай глупостей, Лем, ладно?
— «Кейцы»
я оставляю здесь, — капитан демонстративно бросила на штурманское
кресло два револьвера покрупнее: один для левой руки, второй для
правой. Они походили друг на друга, как близнецы. Вытянутые,
легкие, изящные, с искусной чеканкой — на заказ по ее меркам. Лем
ненавидела с ними расставаться. — Доволен?..
Штурман
видел, что она не в себе. Но из экипажа «Аве Асандаро» только
Константин знал, почему капитан не упускала случая сцепиться с
альконцами. Поэтому Вильгельм молча направился к выходу.
Лем
вспотевшими ладонями убрала волосы за уши и посмотрела на радар:
галиот находился в кольце перехватчиков.
— «Вентас
Аэрис», — она вновь подняла рацию, — какие будут
указания?
— «Аве
Асандаро», — ответил Алеманд, — готовьтесь принять десантную
группу.
— Верхняя
палуба в вашем распоряжении.
— Группу
поведет лейтенант Ю́стас Ди́ров. Ожидайте.
—
Принято.
Проверив
установки автопилота, капитан сняла наушники, вышла из рубки и
захлопнула дверь.
Из недр
«Вентас Аэрис» выскользнул шлюп. Он быстро пересек разделявшее
фрегат и галиот пространство, завис над «Аве Асандаро» и начал
стыковку. Металлические тросы с ферритовыми фиксаторами на концах
выстрелили из днищевых сопл, впились в фюзеляж пленника и подтянули
поближе. Открылся кормовой люк. Язык подтрапника ударил по верхней
палубе.
Лем скрестила руки на груди, ожидая
воздушных пехотинцев. Страх прилип к плечам мокрой рубашкой. Она
старалась думать ясно, но мысли путались. Из-за подставы Измаила,
из-за альконцев, из-за того, что не получилось удрать. Капитан
ненавидела проигрывать, однако сейчас тревожилась не потому.
Алеманд точно понимал, зачем ему «Аве Асандаро», а она не знала,
что в черном ящике. Лем боялась за экипаж. Альконцы не церемонились
с преступниками.