Когда
шлюп пристыковался, капитан откинула полы жакета и подняла руки,
демонстрируя пустые кобуры и ладони.
На «Аве
Асандаро» высадились шестеро в черной форме альконского
военно-воздушного пехотного корпуса. Руководил — светлокожий
молодой лейтенант с коротко подстриженными соломенными
волосами.
Абордажная команда рассыпалась по палубе. Лейтенант
Юстас Диров подошел к капитану и одобрительно посмотрел на ее
портупею:
— Что ж,
альконский вы понимаете. Проводите нас к грузу… мисс.
— Туда, —
Лем подбородком указала на единственный люк на палубе, внутренне
скривившись от пренебрежительного обращения. — Или теперь офицеров
не учат азам корабельного дела?
Лейтенант
смерил ее уничижительным взглядом.
—
Вопросов нет, я покажу… — она закатила глаза. — За мной, бравые
парни. Наклоняемся, идем осторожно. Переборки старые, а головы у
вас, как известно, непробиваемые.
Один из
пехотинцев, рыжий и, видимо, не лишенный чувства юмора,
фыркнул.
Когда
незваные гости спустились в трюм, Константин сразу поинтересовался
у Лем:
— Ты в
порядке?
Капитан
кивнула и взглядом велела Вильгельму показать скрытый в стене
отсек. Подсунуть подложный груз вооруженным пехотинцам после погони
и перестрелки было бы апофеозом безумия и наглости. Лем верила в
свою удачу, но дураки иногда надоедали даже Слепой
Гадалке.
Штурман
уперся ладонями в стену и надавил. Металлическая пластина отошла в
сторону, открыв тайник с черным ящиком.
— По
размерам подходит, — оценил лейтенант.
— Сожри
вас Хозяйкины псы! — взвилась капитан. — Вы еще скажите, что просто
так прицепились к случайному грузовому судну!
— Мисс,
ради Белого Солнца, придержите язык, — ответил Диров. — Кейтид!
Вскройте ящик.
— С твоей
стороны было бы любезно не упоминать Белое Солнце на моем корабле,
— шепотом огрызнулась Лем, с трудом вынося снисходительное
отношение.
Константин мягко сжал ее плечи, а лейтенант ничего
не ответил, наблюдая за работой подчиненного.
Ни́клас
Кейти́д, уроженец Гита, коренастый, загорелый и с обветренным
лицом, снял пояс с инструментами, присел на корточки, положил его
перед собой и тщательно осмотрел ящик сквозь синие линзы круглых
очков.
Ему было
не впервой вскрывать сложные замки. Он никуда не торопился, что-то
тихо бурчал под нос и время от времени светил маленьким мощным
фонариком в замочную скважину. Простое лицо, карие глаза —
внешностью и ловкостью в обращении с инструментами он напоминал Лем
Константина.