– А можно и мне с вами? – гримёрша ещё сильнее прижалась грудью
к моему боку.
– Всё, дальше сам, – буркнул я, когда мы оказались на лестничной
площадке, где можно было ухватиться за перила, что тут же мной было
и проделано. – Гастролями заведует дядя Йося, то есть товарищ
Шурухт. Реши этот вопрос с ним. Лично я, от профессиональной
гримёрши на выезде не откажусь. Так как артисты народ
впечатлительный, нервный и иногда буйный. Вдруг у кого-то появятся
синяки?
– Ладно, хорошо, – немного разочаровано пожала плечиками Лидия
Сергеевна. – Тогда я пошла?
– Да-да, мне уже нормально, – закивал я и аккуратно двинулся по
лестнице вверх, а сам подумал: «Что это сейчас такое было? Это был
подкат? Тонкий намёк на толстые обстоятельства? Вроде я повода не
давал, и в безразборчевом волочении за симпатичными сотрудницами
киностудии и приглашёнными на съёмки актрисами не замечен. Ну,
Лидия Сергеевна, странную игру ты затеяла. Однако я - воробей
стреляный, меня на мякине не проведёшь. Это я только снаружи
молодой, глупый и рьяный. А внутри во мне уже давно поселился
старый и прожжённый циник».
– Ого! Ещё четверг середина дня, а Феллини-то уже бухой! –
гаркнул кто-то, пробежав вниз за моей спиной.
– Зато пьяный проспится, а дурак никогда, – рыкнул я в ответ и
улыбнулся, так как впереди меня ждали большие и серьёзные дела.
***
«Плохо, когда актёры садятся на голову режиссёру», – подумал я,
сорвав листок отрывного календаря, на котором четверг 30-е июля
сменился на пятницу на 31-е число.
А с другой стороны мне сейчас всего 24 года, актрисе Нонне
Новосядловой - 22, Анастасии Вертинской в декабре исполнится 20, её
сестре Марианне и Олегу Видову только-только стукнуло по 21-му, а
актёру Льву Прыгунову уже 25. Наш будущий Бонивур можно сказать,
что уже «старичок». Но по большому счёту мы все ровесники,
представители одного «оттепельного» поколения так называемых
«шестидесятников».
Да и потом мы не на съёмочной площадке, где моё слово режиссёра
- закон, порядок и указующий перст влиятельной особы. И если завтра
в нашем городе на Неве открытие Первого всесоюзного кинофестиваля,
а в гостинице, как всегда, мест нет, то не выгонять же мне будущих
звёзд советского кинематографа на улицу? Потомки мне такого низкого
поступка не простят. К тому же в этом 1964 году моя комната в
коммуналке в 14 квадратных метров - это всё равно, что
двухкомнатная квартира в 21-ом веке. И при наличии трёх дежурных
раскладушек как-нибудь уляжемся все.