— А ты и не спрашивала…
— А надо обязательно спрашивать?
— Желательно…
Тут мы засмеялись оба.
А потом, под осуждающим взглядом официальной женщины с лентой, выслушали напутствие, подписали брачный договор, обменялись кольцами, поцелуями и стали мужем и женой.
2. 2. Сады одиночества. Строге
Что мы обретаем, уходя в виртуальную реальность? И возможно ли остаться прежним, вернуться без потерь? Сколько надо веры и любви для этого?
Сон ускользнул из сознания, стоило Ивану открыть глаза. А снилось что-то хорошее, яркое, цветное. Может быть сад? Накануне Иван долго сидел за компьютером, играл в «Фармандию» – страну цветущих ферм. Он начал играть в неё месяцев шесть назад и втянулся настолько, что думал об этом саде, как о настоящем, беспокоился о цветах, высчитывал сколько времени пройдёт пока созреют плоды.
Игра была простой, в ней не требовалось искать спрятанные предметы или артефакты, никаких признаков бродилки, также не надо было драться и убивать. Стоило вскопать землю в саду, бросить семена цветов или купить саженцы деревьев и дальше всё происходило само. Цветы распускались, плоды созревали через определенное время, не ленись собирать – вот и вся игра. Зато в этих садах можно было устроить водоёмы, фонтаны, поселить экзотических птиц и зверей, поставить беседки, гроты, развалины. Можно было строить и жилые дома или даже замки. Трехмерная графика, анимация, позитивная фантазия разработчиков радовала Ивана. Он и сам был опытным программистом, мог создать мир гораздо сложнее Фармандии, но такой милый, добрый, по-детски наивный у него вряд ли получился бы.
И только один минус вызывал сожаления — Фармандия оставалась безлюдной… Немногие фигурки людей, которые можно было разместить в садах являлись скорее частью декора, чем жителями этого мира.
В снах Ивана всё менялось: люди и животные вели себя естественно, ничего не оставалось от их механической кукольной анимации, они свободно двигались и даже разговаривали. Но и сны позволяли ему только наблюдать за этим миром, незримо присутствуя там, где хотелось бы стать полноправным членом. Как и в реальности, он не сумел найти «порталы» в то измерение, где находилось большинство, потому оставался чужаком.
Так было не всегда. Реальный мир не отторгал его, Иван ушел сам. Он не мог бы с точностью определить тот момент когда, создавая виртуальные реальности, он однажды выпустил из рук путеводную нить Ариадны и потерялся в лабиринте измерений, и отвлеченное слежение со стороны превратилось в жизнь внутри.