Одиночество стало настигать Ивана, когда его замыслы обрели воплощение. Работы хватало, крупные фирмы по-прежнему стремились заполучить его программы, заманивали наперебой, платили не торгуясь, регулярно пополняя валютный счёт в АльфаБанке. Но всё это служило высшей цели – защите и обучению дома, а она была завершена. Однажды Иван сказал себе: «я сделал всё, что мог». Дом стал для Ивана живым существом — чутким, верным, понимающим хозяина с полуслова. Казалось бы теперь-то и должна начаться настоящая жизнь, но вместо этого началась скука. Действия дома стали утомлять своей предсказуемостью. Исполнительность без инициативы, принятие решений по алгоритму, предложенному заранее. Никаких перемен.
И тогда Иван стал делать то, от чего долгое время зарекался, как от алкоголя, курения и наркотиков – он стал зависать в Сети. Форумы знакомств его не привлекали, а вот игровые открыли множество новых ощущений. Именно общение, а не сами игры привлекали Ивана, возможность становиться тем, кем хотелось быть в определенный момент. Завтра образ менялся. Иван создавал их, используя самого себя реального. Это было похоже на игру, но только отчасти, ведь самого себя Иван не играл, он только исправлял недостатки, избавлялся от комплексов, создавал нечто идеальное, о чём мог только мечтать. Именно этот идеальный герой общался вместо Ивана, или вместе с Иваном с людьми, которых тот выбирал в друзья. Он всегда становился лидером. Нравился женщинам. Но рано или поздно они заговаривали о встрече и мир его рушился. Раз за разом оставались только развалины.
Сон ушел безвозвратно. Валяться в постели не было смысла. Ещё вчера Иван решил, что пойдёт прогуляться, он три дня не выходил из дома, а погода установилась хорошая. Весна. Синицы во дворе оголтело тенькали, снег таял на глазах, оседал, расплывался прозрачными лужами. Вода не просто капала, а лилась с крыши тонкими искрящимися струйками. Да, перед тем, что он задумал необходимо было выйти на улицу. Иван не оттягивал, но и не приближал назначенное время. Он должен прожить этот день, как все остальные. Полностью.
— Шторы, — произнёс Иван.
Тёмно-зелёные полотнища бесшумно раздвинулись. Погода всегда оставалась единственным непредсказуемым фактором в его размеренной жизни. В это утро шел дождь. Первый дождь этой весны. Тонкими извилистыми водяными дорожками он полз по стёклам, монотонной дробью стучал по карнизу, звенел в водосточном желобе. Иван не расстроился, он облегченно вздохнул потому, что на самом деле ему гораздо больше хотелось ещё раз углубиться в сады Фармандии. Дождь предоставил ему благовидный предлог. Иван всё ещё пытался оправдаться перед самим собой за добровольное затворничество, не хотел признать поражения.