— Закричу! Откуда вы меня знаете? Кто вас подослал? Сергей? Это… он вам дал мой адрес? Да?!
— Нет, вы сами, полчаса назад, по телефону. Вот, смотрите: это Ваш номер? — я протянул ей мобильник с открытым списком входящих звонков.
Она посмотрела. Вернула мне телефон.
— Да… номер мой…
Сначала она не могла связать это: номер телефона, мой визит и какого-то Сергея, которого я знать не знал. Всё тот же страх и удивление в ее глазах, никаких эмоций больше, но вот — мелькнула догадка.
— Так это я что же, правда, не туда попала?
И она вдруг рассмеялась. Она всё смеялась и смеялась и не могла остановиться, смеялась до слёз, до икоты: — Не туда… попала не туда… а ты и приехал… а-ха-ха… а-а-а-а… приехал…
За дверью соседней квартиры послышался шорох, шарканье и звяканье цепочки.
Я делаю шаг вперёд и легко касаюсь её плеч, встряхиваю, чтобы прекратить истерический смех. Но и этого небольшого усилия оказывается достаточно, чтобы окончательно сорвать её. Нина переступает порог, подаётся вперёд, хватается за меня, утыкается лицом и начинает рыдать в голос. Она плачет безутешно, как обиженный ребёнок, тело её становится послушно моим рукам. Всё, что я могу — это обнять её крепче и ждать, пока она успокоится.
Дверь слева приоткрывается, в щель просовывается голова заспанной старушки с неприбранными жидкими белыми волосами, пряди свисают на сторону из-под пластмассового гребня. Дверь открывается шире, на пороге возникает вся фигура целиком. Старушка в белой ночной рубашке в синий горошек, на плечи накинут пёстрый шерстяной платок ручной вязки. И смотрит она на меня, как процентщица на Раскольникова.
Объяснения неизбежны. Чтобы их не допустить, я беру Нину за талию, отрываю от бетонных плит пола лестничной площадки, осторожно переношу через порог её квартиры, сажаю в прихожей на тумбочку для обуви.
Перед тем как прикрыть дверь, говорю старушке:
— Спокойной ночи.
***
Мы с Ниной сидим на кухне. Молча.
На газовой плите свистит и выбрасывает струйки пара пузатый коротконосый чайник. Наверное, Нина поставила его ещё до того, как я пришел, теперь он выкипел.
Она ничего не говорит, просто не замечает меня. Сидит, уставившись в одну точку.
Положение моё глупее некуда. Может, уйти? Я уже собираюсь вежливо распрощаться, но она отрывает взгляд от чего-то невидимого и переводит на меня, застенчиво улыбается, проводит пальцами по испачканной тушью щеке, потом говорит: