– Это я, – Веденеев дурашливо поклонился. – Стариков оказалось
очень просто уговорить. Не поверите, почти без усилий.
– А потом вы их убили, – окончательно все понял Бучила. – Ведь
только они могли опознать доброго человека.
– Ну полноте, – усмехнулся Михаил Сергеевич. – Кто бы поверил
словам полоумных стариков, вызвавших зловредного духа на погибель
сельчанам? Но да, эту единственную ниточку надо было на всякий
случай рубить. К тому же, мы решили немножечко разозлить Ледяную
деву, чтобы дорогой Сашенька уж точно не уцелел. Все было отлично,
пока не явились вы, и все не испортили. Ну почти все. Теперь
придется запачкать руки.
– Портить я умею, – кивнул Рух, углядев смазанное движение в
темноте. Тянуть время дальше не было смысла. – Не поверите, но
бомбы я перепутал, видать. Торопился, торопыга этакий. Вместо
морокобойки с серебром и святой водой, черт дернул прихватить
другую, с кровью бесовой, осиновой корой и медной пылью. Нечисть не
убивает, но вырубает с гарантией, это вам не крапивная сеть. Вы уж
простите меня, господа, если сможете.
Михаил Сергеевич перехватил взгляд Бучилы и повернулся, начиная
что-то подозревать. Резко похолодало, узкие полосы морозного инея
бежали по стенам и потолку, дыхание превращалось в пар. И тут же
душераздирающе заверещал Карл Альбертович. За его спиной во тьме
зажглись два жутких синих огня, с пола поднималась Снегурочка,
сломанные конечности выпрямлялись, сухо пощелкивая, порезы на
мертвенно-бледном лице затягивались с пугающей быстротой. Рубаха,
иссеченная взрывом в лохмотья, упала к ногам, открывая белоснежное,
гибкое тело. Угрюмый здоровяк Клим, застывший к Анне ближе всего,
вдруг дернулся и закашлялся кровью. Лампа упала и снизошла
гробовая, непроглядная темнота, наполненная дикими криками,
стонами, вспышками выстрелов и пороховой гарью. Размытому ночному
зрению Руха предстала ужасающая картина. Двор превратился в
скотобойню, Ледяная Дева мстила за убитых родителей безжалостно и
жестоко, мелькая словно волк в овчарне, забитой обреченными овцами.
Упал и завыл Карл Альбертович, худой мужик пальнул из волкомейки,
сослепу угодив стоявшему рядом товарищу в спину, и в следующее
мгновение сам лишился нижней челюсти и кадыка. Последний оставшийся
человек дядюшки, выстрелил наобум, и Бучила едва успел пригнуться,
пропустив заряд дроби над головой. Незадачливый стрелок уже умер,
раскрывшись страшной раной от паха до середины груди. Рух невольно
залюбовался Снегурочкой, обнаженная и прекрасная, залитая кровью и
смертельно опасная, она танцевала во тьме, оставляя искалеченные
тела. Михаил Сергеевич завизжал недорезанным поросенком, чувствуя
приближение палящего холода, зашарил руками вокруг, наткнулся на
столб, отшатнулся и угодил в объятия Анны. Крик оборвался, череп
лопнул в фонтане багровой жижи и костного крошева.