– Ты, что ли, волшебник какой? – изумился Рух. – Откуда
дровишки?
– Навел справки и подготовился, – гордо задрал нос
Ковешников.
– Только трусы готовятся. Настоящие герои на Бога надеются.
– А в доме точно кто есть? – спросил Васька. – Снег перед
воротами не гребен, и огней в окнах нет.
– О, еще один прозорливец на мою голову, етишкиный рот, – Бучила
нехотя признал Васькину правоту. Вот глазастый засранец.
– Из дома никто не выходил уже три дня, – доложил Ковешников. –
Я каждый вечер после работы слежу. И перед работой заглядываю.
– Тебе заняться что ли нечем? – удивился Бучила. – Ах да, у тебя
же бабы нет. Все беды от отсутствия баб! – и предположил. – Раз
снег не чищен, и огни не горят, может, за город смотались на
праздники? Так это вообще упрощает дело до невозможности. За мной,
гвардия!
Он перебежал улицу, заскочил в переулок и прижался к без малого
полуторосаженному забору спиной.
– Васька, давай на карачки, я с тебя попробую заскочить.
Черт с готовностью хлопнулся на колени и подставил горбатую
спину, Рух запрыгнул на него и только тут догадался, что план
говно. Васька жалобно всхлипнул и, не выдержав тяжести, подломился,
ткнувшись рылом в сугроб. Рух нелепо взмахнул руками и хлопнулся
сверху, окончательно вдавив несчастного чертушку в снег.
– Васька, сука.
– А чего я? В тебе весу-то сколько...
– Да я, как пушинка, а ты..., – Рух осекся. Ковешников молча
скинул ранец, отстегнул ремешки и вытащил веревочную лестницу с
железными крюками.
– Умный, да? – спросил Рух.
– Предусмотрительный, – Ковешников взмахнул рукой, и лесенка
зацепилась когтями за край.
– Так, не лезь вперед батьки, – Рух оттолкнул чиновника и ловкой
белочкой заскочил по лесенке вверх. Выставив голову, обозрел
диспозицию и остался доволен. Купеческий дом темной громадиной
высился совсем рядом, в стороне угадывалась конюшня. Собак, вроде,
не видно. Но так обычно оно и бывает, псин не видать, а потом
портки в клочья порвут...
Рух мысленно перекрестился и спрыгнул, завязнув в сугробе по
пояс. Ну вот этого еще не хватало. Бесячья зима.
– Не торопитесь, я тут увяз, – прошипел он, пытаясь
освободиться. Кто б его слышал... Зашуршало и сверху сверзился
Васька
– Вы как там? – над забором показалась голова Ковешникова.
– В порядке, – Рух швырнул черта через себя. Васька описал
пологую дугу и приземлился почти что у дома.