– Ты дивно благоразумен для упыря, – Ковешников попятился к
алтарю, нашарил статуэтку и... теория оказалась верна. Как все же
прекрасно гением быть! Предатель дернулся, будто получив поленом по
затылку, зашатался и упал, сметая свечи и головы. Глаза закатились,
обнажив белки, тело с хрустом выгнуло дугой и затрясло.
– Васька, забирай! – Рух накинулся коршуном и пинком выбил
статуэтку у Ковешникова из ослабевшей руки. Чиновника били
конвульсии, изо рта повалила пенистая слюна.
– Чего случилось-то? – Васька подхватил артефакт.
– Ты когда идола у Костоеда украл, он в чем был?
– В ящике со стеклом, – наморщил узенький лобишко черт.
– Ящик свинцом был обшит?
– Да откуда ж я знаю? Деревянный, а сверху железо какое-то.
– Откудаф я фнаю, – передразнил Рух. – Рога вырастил, а толку
нет. Будто не ведаешь, что свинец – лучшая защита от колдовства. А
статуэтка эта колдовством черным наполнена до самых краев и из себя
его дуриком прет. В башку лезет, и уже неясно, где твои мысли, а
где не твои. Мы с пухляшом это сразу почуяли, одному тебе хоть бы
хрен, вы, черти, невосприимчивы к выкрутасам таким.
– Подожди, – замер Васька. – Хочешь сказать, купец...
– Припер покупку домой, – продолжил Рух. – Поставил на видное
место, и эта красотулька быстренько подчинила его. Ставлю сто к
одному, она купца и заставила домашних топором порубить и устроить
алтарь. Крови хотела и поклонения, Костоед хитрый, на голодном
пайке паскуду держал. Кто-то умный, вроде меня, запретил ее из
ящика вынимать. Представляю, как подмывало его. А купец, дурная
башка, при покупке лапал статуэтку?
– Осмотрел, конечно, – кивнул Васька. – Я еще смотрю, его будто
на мгновение кондратий хватил, глаза выпучил и застыл.
– Слабая она была, много лет спала, а теперь нажралась, –
пояснил Рух. – Вот нашего пухляша и накрыло, нечего руки шелудивые
распускать. – он пару раз смазал Ковешникова по щекам. – Эй, твое
благородие, доброе утро!
Ковешников застонал и с трудом разлепил правый глаз.
– Давай-давай, не прикидывайся! – Бучила еще раз, с большим
удовольствием, хлестнул по пухлой щеке. – Вот, с возвращением. А
теперь, друг мой ситный, попробуй рассказать что-то такое, отчего я
перехочу тебе кишки выпускать. И пошустрее, я тороплюсь. Я так
понимаю, ты, крыса канцелярская, изначально примерно представлял,
сколько стоит статуэтка.