Я применил свои способности на некотором расстоянии от стадиона,
откуда Квай-Гон Джин точно не смог бы почувствовать моих
манипуляций с Силой.
Толпа любит победителей, поэтому на финише меня встретило море
ликования. Особенно радовались мать, Падме и джедай. Каждый
по-своему, ну да ладно.
На всём Татуине, пожалуй, лишь один Уотто искренне скорбел в этот
момент. Крылья тойдарианца бессильно обвисли, когда тот осознал
масштаб катастрофы. Уотто ставил на Себульбу — как и большинство в
Мос-Эспа — но его проигрыш был куда обиднее, чем потеря монет. Не
пройдёт и дня, как весь Мос Эспа будет судачить о его
невезении.
В один момент я превратился в самого ценного раба на всём Татуине —
за тушку чемпиона гонки Бунта Ив можно было купить небольшой
звездолёт. А Уотто... Он просто поставил меня на кон и проиграл
залётному чужаку. Я со злорадством подумал: «Этот день, муха, тебе
будут припоминать ещё очень долго».
Как рассказывал потом Квай-Гон Джин, оба хатта сделали на меня
крупные ставки. Когда Уотто попытался заикнуться джедаю о
«нечестной победе», тойдарианца едва не раздавили гаморреанские
наёмники — массивные, покрытые шрамами.
Уотто сник, видимо, быстро сообразил: спорить бесполезно. С
неохотным кивком тойдарианец признал поражение, хотя в его глазах
всё ещё плескалось недовольство. Но правила есть правила — особенно
когда их устанавливают хатты.
Продав гоночный под за хорошие деньги, я без колебаний вручил все
кредиты Шми Скайуокер, чем заработал ещё несколько очков в глазах
джедая. Теперь, когда Уотто немного остынет, Шми сможет выкупить
свою свободу... Хотя я сомневался, что она сделает это сразу.
Вольным разумным на Татуине жилось нелегко — защита хаттов
распространялась на них в куда меньшей степени, а Мос Эспа просто
кишел подонками всех мастей. Нет, Шми будет выжидать — как и в той
истории, что я помнил. Ждать своего шанса... Даже не подозревая,
что встреча с Клиггом Ларсом в конечном счёте приведёт её к
гибели.
Мы простились тепло. Шми, в своей обычной холодной манере, лишь
коротко пожелала мне удачи. Я видел, как что-то дрогнуло на её
лице, но мать больше не произнесла ни единого слова.
Мы с Квай-Гон Джином целый час шли по пустыне. Корабль был уже
виден вдалеке, но джедай нервничал — он явно чувствовал угрозу в
Силе и торопил меня. Мы уже почти добрались к сверкающему
нубианскому звездолёту, когда из-за ближайшего бархана под рёв
спидера выметнулся силуэт в чёрном. Похоже, это прибыл Дарт Мол —
ученик Палпатина, посланный перехватить Амидалу. Его красный клинок
с шипением рассёк воздух, когда, сделав изящное сальто, забрак
попытался сразу зарубить Квай-Гона.