— Спасите-помогите! – заволновались большие шишки в Вене.
Но как-то вяло, что ли. Без огонька. Хотя их посланец на колени
бросался и руки наместнику в Польше целовал. А Паскевич,
постаревший и потерявший нюх фельдмаршал, купился, как лох на
базаре. Решил отправить кайзеру в помощь целую дивизию. Прямиком в
австрийскую столицу.
«Эх, отец-командир, командир-отец, что ж ты такой прыткий не по
годам?» – расстроился царь-батюшка. Сам-то он страданиям венцев не
доверял. И не рвался за них каштаны из огня таскать. Он хотел себя
возвеличить в глазах всего мира, совершенно не беспокоясь, что
потом станут говорить: Николай задушил европейскую революцию!
Быть может, Николай не хотел допустить республиканизации Европы
по французским лекалам? Если по уму, то откуда им, этим лекалам,
этим буржуазным идеалам, явиться на свет в стране, где правили бал
одни помещики-магнаты? Где фабричных труб на всю страну было
меньше, чем в одной Московской губернии? Откуда взяться буржуа
средь бескрайних полей кукурузы, ржи и пшеницы? Судьба Венгрии в
случае победы Кошута – при лучшем раскладе, это монархия с
приглашенным на трон королем, а при худшем – шляхетская республика
по образцу панской Польши. При должном маневрировании последний
вариант можно было бы и не допустить. Но нет, внутренне Николай уже
все для себя решил еще в конце апреля 1849 года: военной помощи
австриякам – быть! Не потому, что он был великим стратегом. Просто
перекройка границ Европы показалась ему слишком революционной
идеей. Так что идея специальной военной операции уже вполне
созрела, как и ее параметры. Корпуса должны быть достаточно
многочисленны, чтобы самостоятельно выполнить поставленную задачу.
И никакого присоединения к австрийским войскам. А тут бац – и в
дамки! В смысле – одной дивизией, да в Вену.
И кто пострадал? Паскевич? Как бы не так. Больше всех досталось
отставному хорунжему Косте Варваци, продолжавшему наблюдать за
развитием событий из Кракова по заданию политической разведки. Из
города, в одну минуту превратившегося в узловой центр перемещения
русских войск. Его ближайший начальник советник посольства Фонтон
припомнил, что до Вены накануне ее штурма Коста добрался вместе с
австрийскими войсками по железной дороге. Вот Феликс Петрович и
предложил использовать опыт цесарцев, а организацию сложной
логистической операции свалил на своего приятеля и подчиненного
Варваци, чтобы жизнь медом не казалась.