Крот зажег сигарету и, не обращая внимания на всякие, там, морозы и выпады друзей, с наслаждением задымил.
– А ты, Ил, будешь?
– Не, я бросил.
– Когда успел?
– Сегодня утром. Проснулся и думаю: пора все-таки перестать – не молодею…
– В двадцать-то лет?
– Ага.
– Суставы ноют и кости скрипят?
– Вроде того.
Мика усмехнулся и тоже закурил.
Как ни странно, но, глядя на друзей, я заметно успокоился. Они вселяли в меня веру, надежду, я не знаю. Мика, например, убаюкивал своей зрелостью. Мало того, что он носил щетину, как у пакистанского наркоторговца, так еще и в развитии опережал нас года на три-четыре. Внешностью, повадками, характером, работой в конце концов, и самое главное – взглядами на жизнь. Да, он почитал деньги, да, он снимал глупые видео для глупых подростков, но делал это с расчетом на заработок, а не на удовольствие. Ил же, напротив, казался некой переменчивой субстанцией, таящим холодцом, если хотите. Он мог подстроиться под любую обстановку, под любого человека и этим всегда располагал к себе. Его «расплывчатость» позволяла ему вливаться в реальность, но вливаться только внешне, внутренне же он оставался собой. Как никто другой, Ил умел чувствовать, понимать, впитывать в себя жизнь и выплескивать ее безудержным фонтаном, который никто не видел, но, безусловно, ощущал. Ну а Крот… а что Крот? Что взять с этого вечно ноющего веселого толстяка? Он как запятая – попробуй выкинь, и смысл сразу изменится. Без него никак.
– Кажется, наша карета подана, – с непривычным ехидством заметил Ил и оказался прав: со стороны Адмиралтейства к нам подбуксовывал серебристый «Логан». Сверкающий, как новогодняя гирлянда, еще и с шашечкой на голове. В тот миг ничто не могло обрадовать нас больше, чем сие творение галлийских инженеров.
– Чур, платит Крот, – сказал Мика и уселся на заднее сиденье между мной и Илом.
– Эй-эй-эй, – заголосил Крот, которого, благодаря его комплекции, поместили вперед. – Значит, в бар меня заволокли, а теперь еще мне и платить??
– Успокойся, – ответил я. – Мика шутит.
Крот выдохнул и своим выдохом дал отсечку, что пора ехать. Машина дернулась, и у каждого из нас заметно отлегло. Благо, день подходил к концу.
– Знаете, – спустя минуту заговорил Крот – противник долгого молчания, – я и не вспомню, когда так кайфовал, как сейчас. Даже с девчонкой.