– Мика, – пискнул Крот за рюмкой коньяка. Это был третий день после нашего переезда. – Тебе не кажется, что мы все это зря затеяли?
– Кажется, – ответил Мика, тоже приложившийся к коньяку. – Но сам понимаешь, от таких мыслей не убежишь. Рано или поздно все равно начнешь сомневаться, думать, правильно поступил или нет, терзать себя…
– Я согласен, – кивнул Крот. – Но…
Но.
«Но» было нашим любимым словом на первых порах привыкания к деревенской жизни. «Здесь очень тихо и хорошо, но…» «Природа, воздух, лес, но…» «Я понимаю, что универ мне не нравится, но…»
И так без конца. Огромное множество «но», после которых фраза обламывается, остается без смысла, подвешенной в воздухе, но…
Но все мы знаем, что следует за каждым многоточием. Сомнения. Не просто сомнения, а целая груда вопросов, комок тревожных мыслей, перекатывающийся в голове, будто движимый порывами ветра шарик для пинг-понга. От одной стенки мозга к другой, с противным шуршанием, постукиванием пластика по дереву. Почему? Зачем? Как? Для чего? Как же родители? Семья? Учеба? Что будет дальше? Оно тебе нужно? Альберт?
– Альберт?
Я встрепенулся.
Мы сидели на кухне. За окном густела сумеречная синева, под потолком мерцал ярко-бледный светильник, на столе скучала пустая бутылка коньяка. Был четвертый день после нашего переезда.
– Альберт? – вновь прогундосил Ил и подергал меня за плечо. – Ты пойдешь?
– Куда?
– Прогуляться.
– Ладно, пойдемте.
Мы накинули те самые уплотненные штаны, сапоги, водонепроницаемые куртки и прихватили фонарики. Гармоничнее всех смотрелся Мика: его щетина выглядела еще более мужественно на фоне охотничьего костюма. Ил был похож на школьного учителя географии, Крот – на раздутый армейский мячик, а я…
– Альберт, а ты вылитый студент на турслете.
А я был вылитый студент на турслете. Что ж, видимо, это моя судьба так или иначе относиться к Высшему (Высочайшему!) образованию, находясь в тысяче километрах от универа и могилы отца-профессора. Ирония жизни или божественный юмор, не иначе.
Мы пересекли наш замечательный дворик (пока еще пустой, покрытый плавленым снегом) и свернули в сторону леса. Каждый из нас заметно покачивался и безнадежно пытался скрыть кривую походку. Получалось, в общем-то, слабовато – на троечку с минусом.
– И какого, блин, на хрен хрена, – подал голос Крот, – мы поперлись в этот дремучий (изменено) лес?