Палевичу первому надоели нудные
политические информации Петрова, и он проболтался, что среди
военных, отправляющихся в Испанию, имеется человек, который знает
местный язык и вместо политзанятий мог бы научить добровольцев
набору часто употребляемых фраз, которые пригодились бы им в
дальнейшей службе. Так с подачи своего дружка танкиста, Сомов стал
учителем. Время стало бежать быстрее. Судоходство в Средиземном
море было активным и поэтому все чаще приходилось находиться в
каюте. Имеющееся свободное время уходило на написание писем Маше,
разговоры с соседом и занятия французским языком. Когда «Красный
Перекоп» минул остров Сардинию, капитан заменил советский флаг на
греческий. Затем приказал команде закрасить на корме надпись с
названием корабля и портом приписки, поменяв ее на греческие
названия. В носу с обоих бортов прикрыли советское название
парохода специальными щитами с огромными английскими буквами,
означающими новое название. Теперь оно звучало как «Аргос». Был
такой город в Греции. Команда называла судно по-своему. Арго
звучало лучше и понятней. Теперь из простых матросов все
превратились в аргонавтов. Судя по всему «золотое руно», за которым
те когда-то плыли, теперь находилось не в Колхиде, а где-то в
Картахене. Подобная мера предосторожности не была лишней. Часть
военно-морского флота, которая переметнулась на сторону Франко,
осуществляла блокаду берегов Испании с целью недопущения поставок
республиканскому правительству оружия и продовольствия.
Разведывательное управление «Х» народного комиссариата обороны
разработало ряд мероприятий по уменьшению риска встречи с кораблями
франкистов и определило безопасные маршруты доставки ценных грузов.
Годжек Сергей Михайлович беспрекословно выполнял все инструкции
спущенные сверху. Если наблюдать за кораблем в бинокль, то он не
вызовет ни каких подозрений у военных. Простое торговое судно
Греции, какие тут вопросы? Греки, запрещенные грузы в Испанию не
поставляли. Ближе конечно лучше не подходить. С расстояния десяти
кабельтовых следы маскировки можно было рассмотреть, а это вызовет
вопросы. Испанские националисты могли чего доброго, и торпедировать
«Красный Перекоп», а этого капитан допустить не мог. Сигнальная
вахта была усилена и теперь за обстановкой на море наблюдала не
одна пара глаз. При появлении подозрительных кораблей Сергей
Михайлович в любую минуту готов был изменить курс, чтобы избежать
ненужной встречи. Чем ближе к цели, тем выше напряжение. Когда на
линии горизонта появились очертания кромки земли, капитан приказал
убрать щиты и заменить флаг. Снова красный стяг затрепетал на
ветру, указывая на принадлежность судна. Впереди была Картахена.
Уже на рейде морского порта их встретило несколько катеров и
рыболовецкие шаланды. Люди на плавсредствах радостно махали
советскому судну своими головными уборами и что-то кричали. Петров
собрал личный состав на последний инструктаж. Основной тезис
инструктажа заключался в том, что на испанской земле они находятся
инкогнито и поэтому рот следует держать на замке, чтобы меньше себя
выдавать и еще не маловажно, так это держаться группой, чтобы не
потеряться. Переводчик у них был, и теперь на плечи Сомова
возлагалось задание найти транспортное средство, которое смогло бы
их доставить до пункта назначения. Петров выдал всем причитающуюся
каждому сумму денег, на возможные незапланированные расходы. Парни
с интересом рассматривали испанские песо, так разительно
отличавшиеся от привычных рублей. На пирсе уже собралась толпа
горожан, которые бурно приветствовали советский пароход. Ну, как
тут не гордиться своей Родиной видя ликование простых жителей
Испании? «Красный Перекоп» пришвартовался и подал трап. Добровольцы
гуськом следом за Петровым спустились на стенку, проталкиваясь
вперед через ликующую толпу. На прощание капитан кивнул им головой,
ухмыляясь в усы внешним видом добровольцев. Одеты они были на один
фасон, словно одежду покупали в единственном в городе магазине.
Кладовщики на складе НКО одевали новоиспеченных специалистов, как
красноармейцев. Штаны, пиджак, ботинки, шляпа, плащ, получи и
распишись. Бюрократия, одним словом. Сергей Михайлович затянулся из
своей трубки и выпустил изо рта колечко дыма, наблюдая, как группа
его бывших пассажиров, скрывается в глубине ближайшей улицы.