По окончании просмотра седая, в белом костюме, как бы сошедшая с экрана героиня сидела с цветами перед зрителями и слушала приятные слова в свой адрес. А слов было много – и от бывших коллег по студии, и от студентов, которые учатся по её фильмам, и просто от почитателей таланта. Я вспомнила и рассказала всем о Лялином молодом гордом образе Ярославны…
На следующий день мы договорились с ней о встрече в квартире в доме № 23, где теперь хозяйка комнаты внучатая племянница Ляли. В назначенное время я вошла в знакомую парадную, поднялась на знакомыи этаж и к своему удивлению увидела на входной двери цепочку звонков. Не зная, на какую кнопку нажать, я нажала последовательно на три. Двери быстро открылись, за ними стояли три женщины пожилого возраста.
– Вы к кому? – спросила одна.
– Это не ко мне, – пояснила вторая.
– Проходи, дорогая! Это ко мне, извините.
И началось знакомство с некогда известной квартирой. Надо сказать, что всё время, что я провела в ней, меня не отпускало какое-то щемящее чувство. Чувство грусти пополам с жалостью, как если бы передо мной на койке в сиротском приюте лежала родная бабушка. Нет, даже не описать это чувство.
Мы сидели в Лялиной комнате, пили чай и вспоминали нашу последнюю встречу у неё в Иерусалиме в маленькой уютной квартирке социального дома в элитном районе неподалёку от президентского дворца. Она познакомила меня с их большим и красивым домом а потом спросила:
– Хочешь посмотреть на мой сад? Пойдём. А потом будем пить чай с булочками. Я специально к твоему приходу испекла.
Из квартирки на первом этаже мы вышли во внутренний сад многоквартирного дома. Ляля регулярно поливает все растущие в нём диковинные растения, поэтому сад считает своим:
– Давай посидим, я всё-таки немного устала, пока ходила тебя встречать.
Надо сказать, что встречались мы долго. Я поднималась от остановки автобуса к её дому по одной улице, а она встречала меня по параллельной, по мобильникам мы выяснили, что ждём друг друга не там. Пришлось возвращаться, а потом идти уже по правильному пути. Я устала, представляю, как устала она с больными ногами и палкой.
Мы сели в кресла и вспомнили её прошлогодний приезд в Питер.
– Ляля, я, когда тебя увидела, не сразу узнала.
– Ещё бы, у меня синяк закрывал половину лица! Надо же было так упасть перед самым открытием фестиваля… Я ведь ещё выбила передний зуб, страшно вспомнить.