– Солженицын, Солженицын… что-то слышала, – приборматывала она, перебирая карточки. Вот это у ней ладно выходило. – Салтыков, Симонов, Синюшкин… Вот, нашла! Ах нет, Соложенкин… Смешная фамилия, правда?
Алтуня не засмеялся, и она сконфузилась.
– Знаете, как к нам мало книг поступает? Вот объявили собрание Дюма, специально для библиотек, а нам ни одного экземпляра! А может, – воодушевилась она, – в тематическом посмотреть? Какая тематика вашей книги?
– Как это?
– Ну, про что она?
– А-а. Про войну.
Из-за стены донесся грудной плач.
– Ой, извините! – снова вспорхнула она и скрылась в дверку, которой Алтуня сразу и не заметил.
– Слушай, отец, может ты в курсе, – подошел Алтуня к старику, и тот вздрогнул. – Где бы взять – Солженицын, книга такая?
– Не знаю, не знаю. – Шляпа сама надвинулась на глаза. – Не слышу я ничего! – вскрикнул он, как ошпаренный.
Псих, тоже. Библиотекарша, чем-то довольная, выскочила из соседней комнаты, застегивая на ходу кофточку.
– А может, вам другую поискать? Вот Георгия Маркова новый роман получили. Лауреат Госпремии.
– Это вроде Сталинской по прежним временам? – выперся из своего угла старик.
Глухой, тоже…
– Перебьюсь, – вежливо отказался Алтуня.
– Знаете, – чувствовалось, она от души помочь хочет, настоящая интеллигенция, – вы в школу попробуйте зайти. У преподавателя литературы такая библиотека – едва ли не лучше нашей.
– Ладно, – буркнул Алтуня.
Полощут тоже мозги. В кои веки захочешь книгу – и привет. Хорошо тому, из Горьковской области. Придет, небось, автолавка на завод… А то передовик какой, вся литература – в первую очередь. Несут на блюдечке с каемочкой: почитайте, значит, и мнение письменно изложите. Да может, не у одного его мнение-то есть! Живут же люди. А тут только Витек под ногами болтается.
– Алтуня, ну ты что! Пошли! – не получив ответа, Витек повернулся к своим: – Видали – брезгует.
Один из его, поздоровее, выдвинулся вперед.
– Сергей! – Витек придержал кореша рукой. – Случается – задвиг. Пусть нам будет хуже.
И тут, честное слово, так потянуло с ними… Но Витек напоследок пожалел:
– Чего крутишься-то все? – и у Алтуни прямо потемнело в глазах.
Железнодорожная школа была недалеко. Он угадал в перемену и прямо двинул к учителю, которого показал какой-то пацан.
– Здрасьте, – не оплошал он на этот раз. – Я вот книжку ищу. «Август четырнадцатого».