– Привет! – поздоровался человечек, увидев испуганную девочку. Он снял колпачок и поклонился, при этом печенье осталось лежать у него на спине.
Почувствовав дружелюбие незнакомца, Лина осмелела:
– Привет! Можно узнать, кто ты? И зачем ты взял наше печенье?
– Я – лесной гном, – беззаботно пробасил он, будто ничего необычного и не происходит. – Печенье? А, это? – уточнил человечек. – Так я его съесть собираюсь. Пойдёшь к нам чай пить?
Лина захлопала глазами.
– Как это – гном?! Я что, сплю? Почему я тебя вижу? Раньше я никого похожего на тебя не видела. Я б такое точно запомнила! – затараторила она.
Толстый гномик дотронулся до своего колпачка и ткнул маленьким пухлым пальцем в сторону Лининого головного убора, намекая, что дело в шляпе. Девочка машинально дотронулась до головы и, нащупав острый колпачок, потянула за него. Но он словно приклеился к её волосам. Лина дёрнула сильнее. Ей стало больно, будто она пыталась выдернуть клок волос.
– Почему он не снимается?! – запаниковала она.
– Не бойся, пойдем со мной, мы всё тебе расскажем. – Гномик вновь дружелюбно улыбнулся и, качнув головой, звякнул бубенчиком.
Поднявшись на второй этаж по скрипучей лестнице, они остановились у двери в Линину комнату.
– И что дальше? – Девочка вопросительно посмотрела на своего нового знакомого.
– Входи, – с улыбкой пробасил тот.
Лина разочарованно протянула:
– Это всего лишь моя комната… Я-то думала, раз ты сказочный персонаж, то приведёшь меня, в свою ска… – Девочка толкнула дверь и замерла на пороге с открытым ртом.
То, что творилось в её комнате, сложно было даже представить! Детская кишела гномами. Они были везде: на кровати, в шкафу и даже на люстре. Все гномы были разные: большие, маленькие, толстенькие, как мячики, и худые, словно спички, старые и молодые. Но всех их, несомненно, объединяло одно – острые оранжевые колпачки с золотым бубенчиком.
От такого количества ярких шляп у девочки зарябило в глазах. Лина крепко зажмурилась и потёрла кулаками глаза, в надежде, что гномы исчезнут и всё увиденное окажется сном. Но гномы вовсе не собирались исчезать. И когда дверь в комнату закрылась, Лине показалось, что она очутилась в совершенно другом, сказочном, мире. Звон, издаваемый бубенчиками на шапках гномов, разливался по комнате, словно мёд, успокаивая и расслабляя. Из открытого окна не было слышно ни пения птиц, ни лая дворовых собак, даже винтовая лестница не скрипела – дом, казалось, погрузился в сладкий сон, перестав слышать звуки окружающего мира. Звон бубенчиков совсем не раздражал, а вскоре девочка так к нему привыкла, что перестала его замечать.