Андрана-вачи не надо было просить дважды: рассказывал он обо всём с некоторой весёлостью, с одному ему понятным юмором. Даже ужасные вещи казались ему смешными.
С особенным выражением рассказывал он о «пьяном индюке», который однажды вывел индюшат.
– Милые мои, – оглянувшись на слушателей громко говорил он, – вот, ни одна баба до этого не додумается. Бабы – они же не пьют и к вину отрицательные. А вот какая в хозяйстве вышла история. – Сидела на гнезде, на яйцах, индюшка, и с ней стряслась беда, – одной недели только не досидела, а околела от куриной лихорадки. Вижу, – пропадут яйца в гнезде. Хотели бабы курицу посадить, – но ни одной рассидевшейся на дворе не нашли. А индюк-то, говорю я бабам, у нас есть. Он что делает: по двору ходит сопли распустив. А давайте-ка ему хорошую чарку водки в рот зальём, как всем мужикам. Заснёт после чарки, а мы его, пьяненького, на гнездо и посадим. И сделали так. Утром очухается, проснётся, – мы его водичкой холодной с похмелья потчуем, овсом накормим, да опять ему чарочку! – и снова на гнездо спать. И что вы думаете? – заканчивал свой рассказ Андран-вачи, – ведь, вывел десять индюшат у нас. Вывел пьяненький индюк тот. Вот какое дело получилось! Только заболел он, ведь неделю его спиртом почти поили, я наливал первак-самогон, а он под 70 градусов будет! Все ходил пьяный наш индюк, даже от воды пьяным делался. Завалится в крапиву и лежит пьяный. А индюшки рядом ходят: «клюк, клюк, клюк!». А под конец он околел, дня через три. – дед Андран-вачи смеялся тихим смехом, как бы шептал: «хих-хах, хих-хах».
– Расскажи дед про старину, как вы лес сплавляли.
– Ну, что тебе рассказать – и смотрит с прищуром на меня.
Глаза у деда зоркие, с голубинкой, и когда он щурится от глаз бегут по лицу лучики морщинки. На голове густо спутанные, седые с серым, волосы приглажены на вершине до половины крУгом, отмечая место, как одевался его картуз, а ниже круга волосы торчали. Как клочки сена. Большими, заколяневшими на работе руками он неловко держал блюдце и отпивал чай, перекатывая во рту ещё не растаявший маленький кусочек сахара. Внук его, прозванный «Андраёнком» сидит тихо, слушает, и смотрит ясными широко открытыми голубыми глазами. Он тоже пьет чай, но из горячей чашки, держа её за ручку, и потягивая кипяток смОргает, а отпив вытирает кулачком выступивший под носом пот.