Конечно, император эту газету читал. Ему, безусловно, не
понравилось, он даже вспылил, чуть ли не намереваясь прямо сейчас
объявить войну Франции. Но я, конечно, отговорил.
На самом деле, Россия ещё стоит на таком распутье, что до конца
сложно оценить все риски, которые существуют. Выдержим ли мы войну
на два фронта? Я уверен почти на сто процентов, что, если нападёт
Наполеон, то Османская империя моментально ввяжется в войну. Если
же Турция начнёт первую войну, то Наполеон станет обострять. Мало
того, если мы не начнём примирение с Англией, то Австрия начнёт
помогать туркам против нас. Все сложно и любой наш шаг – это
проигрыш в ином.
Все ждали, когда государь вернётся. Если Его Величество сказал,
что ему нужно подумать, то теперь это означает, что государю,
действительно, необходимо подумать. А, значит, он вернётся.
— Господин Сперанский, канцлер, – ко мне подошла Александра
Павловна.
— Ваше Величество, - сказал я, поклонившись королеве и великой
княгине достаточно низко, почти как российскому императору.
— При первом нашем знакомстве я бы никогда не сказала, что вы,
Михаил Михайлович, умеете быть и галантным, и весьма обходительным,
– завязывала со мной разговор Анна Павловна.
— Я ещё раз прошу простить меня, Ваше Величество, но в тех
обстоятельствах я не мог воздать должного вашей красоте, вашему
блестящему уму, просто быть вежливым человеком. Я выполнял волю
своего императора, – сказал я.
Я не боялся быть услышанным кем-либо, так как то, что именно я
вывез королеву, освободив её и заточения в Стокгольме, стало уже
секретом Полишинеля. Однако, мы стояли с Александрой Павловной чуть
в стороне, и причиной этому было не то, что я сторонился людей, а
то, что другим нужно было посовещаться, как-то посмаковать новость,
что я собираюсь полностью перевернуть внешнюю политику Российской
империи.
— Я искренне благодарна вам, господин канцлер, это же именно вы
приняли программу, по которой шведские дети сейчас могут получить
паёк от русской армии? “Нет чужих детей!” Это более, чем
благородно, Михаил Михайлович, я не забуду этого. Случись так, что
мой папа попросит вас уйти, я бы от такого канцлера не отказалась,
- сказала Александра Павловна и рассмеялась, задорно, игриво, будто
кокетка.
Этого мне ещё не хватало! После того, как королева Швеции
Великая княгиня Финляндии, родила здорового и крепкого мальчугана,
когда она стала жить практически на три столицы: Гельсингфорс,
Стокгольм и Петербург, мне начали приписывать адюльтер именно с
Александрой Павловной.