Почему этот странный состав не
разваливался? Как можно было поставить на рельсы целые дома,
сложенные из четырёх и даже пяти этажей? Ответов не знал никто.
Состав проехал ещё несколько десятков
метров и замер, подобно доисторическому динозавру, окружённый
клубами дыма и клочьями холодного тумана. Вместе
со странствующим отелем появились и запахи. Дым
из камина, готовящаяся еда, ароматный кофе и типографская
краска, неизменно сопровождающая утренние газеты. А ещё —
смазка, угольные брикеты, душистый шоколадный табак.
Бородач на балконе слегка
приподнял цилиндр, приветствуя новых пассажиров. Мальчик помахал
рукой в ответ.
Прямо перед ними располагался
тамбур.
Нет, не тамбур. Вход в гостиницу.
Вместо обычной металлической двери — дубовые створки с причудливой
резьбой и витражными стёклами. На мгновение детям почудилось, что
вырезанные картинки движутся, складываясь в новые узоры и мотивы.
Люди перетекают в зверей, звери врастают в здания, а те, в свою
очередь, оборачиваются спиральными галактическими рукавами. Но это,
разумеется, невозможно.
К двери вела узкая лестница с
закреплённой стальными стержнями ковровой дорожкой. Вместо перил по
стене тянулась узкая длинная ниша. В углу — кнопка настоящего
электрического звонка. А под самой крышей, на уровне третьего
этажа, переливающаяся огнями надпись:
«ВОЯЖ».
В металлической площадке щёлкнуло, и
дополнительные ступеньки спустились прямо под ноги. Путники
поднялись в холл.
— Покажи им билеты, —
шепнул мальчик.
Девочка робко вытянула руку, сжимая
два железнодорожных билета. Красный и синий. Сторонний
наблюдатель смог бы прочесть витиеватое название отеля, имена
пассажиров, дату, время и пункт промежуточной остановки. Пункт
прибытия отсутствовал.
Створки двери со скрипом
распахнулись.
На пороге застыл швейцар
в красной ливрее. Рука в лайковой перчатке развернулась
ладонью вверх. Девочка подсадила брата на нижнюю ступеньку
лестницы. Поднялась сама, уцепившись за отполированный
временем поручень. И протянула билеты швейцару. Тот долго
изучал цветные бумажки, затем посторонился, уступая дорогу
пассажирам. Или правильнее сказать — постояльцам?
— Добро пожаловать в отель «Вояж»,
господа.
У детей, оказавшихся
в холле гостиницы «Вояж», были имена. Девочку звали Марийкой,
мальчика — Йорданом. В Загорье они прибыли из южных
районов Стимбурга, поэтому беспрестанно мёрзли. Йордан помнил
тёплое море, родительский дом в теснине старинной улочки
и горшки герани на подоконнике. Ему нравилось лазить
на чердак — туда, где отец оборудовал свою лабораторию.
Всё запиралось на ключ, но пару раз Йордан ухитрился
влезть в мансарду через слуховое окно. Родители почему-то
разозлились тогда и на неделю лишили его сладкого.
В память мальчика врезались медные перегонные кубы, массивные
фолианты на полках, лязгающие и пыхтящие машины, внутри
которых что-то булькало и гудело...