– Зажмурься, Мышонок, – прошу я. – А
заодно, если получится, заткни ушки. Ты поняла меня?
Вместо ответа она схватилась обеими
руками за голову, пытаясь одновременно закрыть и глаза, и уши.
Молодец. Так и надо. Теперь можно валить. Создаю новую «Мантию» и
топаю к выходу.
Парочка молдегаров, оставшихся
снаружи, даже не поняли, что их убило. Они повернулись на звуки
открывающейся двери, а затем словили по «Снаряду». В отличие от
«Пули», это плетение не было бесшумным. Оно взрывалось почище
гранат. Хотя, в прошлой жизни я оружия толком в руках не держал,
поэтому могу и ошибиться.
«Мантия», выпустив из себя два
атакующих заклинания, расползлась, но я быстро сформировал новую.
Перед этим, правда, ещё забросил «Объятия ифрита» в дом, из
которого вышел. Деревянная крыша от взрыва подпрыгнула на коробке
здания и занялась пламенем. Такое светопреставление, ясное дело, не
могло остаться незамеченным. Сюда с разных сторон лагеря помчали
молдегары, пинками и плетьми гоня впереди себя подвернувшихся под
руку узников. Мне пришлось пробежать с Мышонком на плече метров
пятнадцать и скрыться с другой стороны. Так я видел и устроенный
мной пожар, и спешащих его тушить.
Создав в одной руке шесть проекций
«Пуль», я принялся методично отстреливать чернодоспешных воинов. То
один, то другой солдат спотыкался и падал, прошитый навылет. А их
туповатые соратники даже не могли взять в толк, почему их товарищи
валятся с ног. Только Девы войны, спустя полминуты появившиеся в
самой гуще событий, начали активно разыскивать источник угрозы.
Пришлось переключаться на них. Начищенные крылатые доспехи
воительниц выделялись на фоне убогих пленников и мрачно-чёрной
амуниции Рождённых для битв так же ярко, как луна на ночном небе.
Поэтому я без особых проблем отправил на свидание с Каарнвадером
около дюжины алавиек.
Переполох получился знатный.
Зарядившись «Энергетиком» я бегал по всему лагерю, поджигая
постройки и вышибая взрывами по полдесятка метров забора за раз.
Среди узников поднялась такая паника, что темноликие и их псы не
справлялись с людской стихией. А потом кто-то заметил, что свобода
гораздо ближе, чем они могли мечтать, и буйство вышло на новый
уровень.
– СЮДА-А-А! ТУТ МОЖНО ВЫЙТИ! –
надсадно проревел чей-то хриплый голос.
– Стоять, грязный скот! Сделаете хоть
шаг, и… кхар… хра…