«Может, это пламя души?» – подумал Тай.
– Саватди кап. Хун чеу ар рай? – произнёс монах.
Тай понял, что его поприветствовали, но что спросил таец затем?
«Как его зовут?».
На всякий случай Демченко сложил руки в жесте «вай» и ответил,
ударив себя в грудь.
– Тай.
– Тай, – лысый монах улыбнулся и неожиданно перешел на русский,
правда с сильным акцентом. – Неожиданное имя. Как и твои волосы. Но
оно тебе подходит.
– Откуда вы знаете русский язык? – восхитился малец, вновь
прикрывая сползшей на бок кепкой пряди волос.
Они торчали из-под неё, как неудачно мелированные. Причёска его
была не настолько короткой, чтобы спрятать все волосы. Но что
поделать? Под рукой ни парикмахерской, ни ножниц. Если неожиданно
поседел, скрыть это сложно.
– Он очень похож на санскрит, – признался монах. – В
университете я изучал много языков. «Русский» – самый сложный.
– Ну да, английский для всех легче, – легко согласился Тай и тут
же спросил. – А вы не чувствуете жара?
– Жар? – монах даже удивился.
– Вы словно горите.
– Тай… что ты видишь? – спросил монах, разглядев подоплеку
вопроса.
Он так же наблюдал за взглядом подростка, уползающим то выше
головы монаха, то за его плечи. Мальчик словно старался смотреть
сквозь монаха, а то и за него. И это не было связано с дефектом
зрения. Мальчик ЗНАЛ куда смотреть и на чём фокусировать
внимание.
Юнец точно знал, что он видит.
– Вы светитесь синим. Мерцаете. Это как огонь. Только холодный.
Вам не больно? Я почему спрашиваю... всем сегодня больно. А вы
вообще словно горите.
– Нет. Мне не больно. Это агни совершенной души, – не совсем
понятно ответил монах.
– Огни? – переспросил Тай.
– «Агни». Как это по-русски? Совсем забыл, – забормотал монах. –
«Воплощение», значит.
Тут таец присмотрелся к мальчику, оценил ожоги и майку в
кровавых пятнах и старой мази. Картина удручала.
– Тебе есть куда пойти? – спросил монах.
– Не знаю… нет, – залепетал Тай, отвлекаясь на группу новых
монахов поблизости.
Они приближались к перекрестку вместе с толпой народа. Люди
несли носилки с телами. Но больше подростка привлекло не это. Над
одним из монахов прямо на голове сидел змееподобный белый дракон.
Совершенно бескрылый. Похожий на змею. Но гораздо больше.
– Дракон. Белый, – пораженно пробормотал мальчуган.
– Мангр Кхав, – добавил монах на тайском. – Ты прав. Это
покровитель старика-настоятеля храма Ват Чалонга. Их тотем рода –
белый дракон. Не такой, как привыкли европейцы, но… откуда ты
знаешь? Обычно туристы не столь любознательны. Я знаю. Я практикую
с ними ваш язык.