— А про что? — с интересом спросила
Аполлинария.
— Про всякое разное другое, —
непонятно ответила девушка. — Сидите, отдыхайте. Рано вам ещё про
это знать.
…Чай оказался прохладным и вкусным.
Аполлинария с удовольствием выпила несколько глотков — чай пах
смородиной, малиной, был налит в высокий, сразу же запотевший,
стакан, и прекрасно освежал. Она подумала, что с удовольствием
выпила бы ещё один такой стакан, но сочла, что не следует искушать
судьбу в лице официантки, и потому не нужно просить добавки. Лучше
обойтись тем, что есть. Она медленно пила чай, и оглядывалась по
сторонам — кафе ей понравилось, и стало интересно, что же тут есть
такого… наверное, необычного. Как в том магазинчике со стариком в
сандалиях.
Необычное она приметила практически
сразу, и немного оторопела от неожиданности. Этим самым «необычным»
оказался вмурованный в стену череп. Располагался он примерно на
уровне глаз — Аполлинария, разумеется, встала, чтобы рассмотреть
его получше — и выступал из стены совсем немного, но… Аполлинария
готова была поклясться, что выражение лица у этого самого черепа
чрезвычайно печальное, точнее, горестное. Это был очень грустный
череп, и Аполлинарии тут же стало его жалко.
— Хотя постойте-ка, — произнесла
Аполлинария. — Как, позвольте спросить, у черепа может быть
какое-то выражение лица? Это же невозможно! Но почему, в таком
случае, я, при взгляде на этот череп, ощущаю настолько сильную
печаль?
Она снова села на свой стул, и
задумалась. Раздумья её прервало появление официантки, которая
вышла из дверей кафе, и принялась меланхолично протирать свободные
столики.
— Извините, — несмело начала
Аполлинария. — У вас там, в стене… ну, череп. Это нормально? Или…
я, кажется, неправильно выразилась. Вы ведь про это знаете, да? Вон
там, в пространстве между ставнями, над двухместным столиком.
— А, это? — равнодушно спросила
официантка. — Ну да, это череп. Ещё нога есть, чуть подальше, вон,
видите? — она указала тряпкой куда-то в сторону, и Аполлинария
увидела, что в стену дома, рядом с углом, действительно
вмонтированы кости. Хотя слово «вмонтированы» тут не очень
подходило. Кости, равно как и череп, представляли единое целое со
стеной, были погружены в неё, и виднелись совсем немного.
— Как же такое получилось? —
спросила Аполлинария.