— У меня ощущение… — Ит
задумался. — Словно кто-то подсмотрел этот эпизод нашей жизни, и
трактовал его… ну, вот так, как написано в этой главе. И это не
«наблюдатель» или «принцесса», рыжий. Это кто-то ещё. Причем этот
«кто-то ещё» находится минимум в двух фазах Сферы, потому что и них
есть эта книга, и у нас.
— Довольно жестокая книга, —
заметил Скрипач. — Добротой тут и не пахнет. Равно как и
самопожертвованием. В нормальной книге героиня пошла бы спасать
балерину, потому что она хорошая и добрая априори, и
восстанавливает мировую справедливость. А здесь…
— А здесь нет, — закончил за
него Ит. — «Азбука для побежденных»? Значит, эта книга
действительно учебник, вот только кого она учит, и чему
именно?
— Когда я это читал, у меня
возникло ощущение, что лучше бы нам этого, наверное, не знать, —
покачал головой Скрипач.
4
Детектив
— Именно поэтому, сударыня, мне и
необходима ваша помощь, — мужчина откинулся на спинку стула, и
посмотрел на Аполлинарию поверх темных очков.
— Потому что я девушка? — уточнила
Аполлинария. Мужчина кивнул. — И потому что я… как вы сказали?
— Имеете распространенную внешность,
— сказал мужчина. — Вы симпатичная блондинка. Это самое
главное.
— Разрешите мне подумать пару минут,
— попросила Аполлинария. — Просто ваше предложение несколько
необычное, и сделано неожиданно. Я не могу решить сию же
секунду.
— Хорошо-хорошо, — закивал мужчина.
— Я пока что прогуляюсь к стойке, возьму себе ещё воды со
льдом.
Разговор этот происходил в кафе,
куда Аполлинария теперь заглядывала если не каждый день, то через
день уж точно. С черепом у неё завязались прекрасные отношения,
похожие, правда, не на дружбу, а больше напоминавшие доброе
приятельство. Аполлинария всегда теперь брала полюбившийся ей
ягодный чай, бывшей балерине официантка приносила маленькую чашечку
черного кофе, а потом Аполлинария чуть ли не по полчаса беседовала
с черепом, рассказывая городские новости, или, что было ещё более
интересным, свои похождения. Бывшая балерина, кажется, от этих
визитов приободрилась, во время особенно интересных рассказов в
глазницах загорались явственно различимые золотистые огоньки,
поэтому Аполлинария старалась наносить визиты почаще. Конечно, это
не помощь, но участие — Аполлинария это понимала со всей ясностью —
было для черепа балерины ничуть не менее важным. Одиночество
губительно, думала Аполлинария, а сейчас балерина не чувствует себя
одинокой. К тому же сами по себе визиты для Аполлинарии
обременительными не были, скорее даже наоборот. Ей было приятно
осознавать, что её рассказов ждут, и что её жизнь (а жизнь ли?)
может быть кому-то настолько интересна.