— Совсем? — посмотрел мне в глаза ранним, с таким затаенным
выражением, ну вдруг я обманываю.
— Совсем, — с тяжким вздохом ответила я.
Старичок пожевал губами, помассировал подбородок, а потом
выдал:
— Я слышал, что некоторые побывав в Мари выходят оттуда с
изменениями. Конечно в основном это нехорошие изменения, — он
подозрительно окинул меня взглядом, я даже напрячься успела, — но
вас уже не раз проверяли. На счет памяти не слышал, — задумчиво
проговорил он, — но все может быть. Чудо, что вы вообще выжили.
Священник смотрел на меня снизу вверх. Ага, знать бы еще где,
как и почему я выжила, а еще лучше, почему “настоящая я” оказалась
тут в этом волшебном средневековье. А может я просто сошла с ума?
Это бы объяснило вообще все. Говорят у психов такие знатные глюки
бывают, что любой режиссер обзавидуется.
Нашу беседу со священником или как он просил себя называть
раннимом прервал грохот внизу, а потом спешные громкие шаги по
лестнице, ведущей в башню.
— Где она?! — грозно донеслось снизу.
Священник втянул голову в плечи и вообще как-то съежился, словно
постарался стать меньше, но потом посмотрел на меня, тяжело
вздохнул и вышел слегка вперед, вроде как защищая. Но я и сама уже
догадалась, кто это. Муженек мой из разговора, что я вчера
услышала. Те же рычащие и недовольные нотки в голосе.
Кто-то внизу что-то тихо ответил, а затем шаги начали
приближаться. Было ощущение, что этот арым или как там его,
специально вколачивает ноги в ступени, чтобы все сильнее
впечатлились и затрепетали.
Вот едва прикрытая дверь распахивается, и я действительно
“затрепетала”, точнее натурально вздрогнула, потому что в комнату
вошел монументальный мужчина.
Он заполнил собой немаленький дверной проем, а потом прошел
боком, наклонив голову.
Его темные волосы собраны в высокий хвост, длинные, гораздо
длиннее, чем принято было носить у наших мужчин. Уши слегка
вытянуты вверх, в одном болтается серьга в виде голубой капли на
цепочке. Сведенные к переносице черные брови. Бледноватые губы и
чуть выступающие нижние клыки. Но самое впечатляющее, это цвет кожи
— бледно-зеленый! Орк! Мать чесна, это ж орк! Прям, как в играх,
фильмах и книгах. Разве что не такой зеленый и какой-то реальный. В
смысле не как картинка, а настоящий. Вон и глаз дернулся.
— Не померла-таки, — разочарованно громыхнул орк.